«Преподавание религии в школе - очень непростой вопрос»

По мнению эксперта, при его решении как никогда следует помнить важную заповедь - «не навреди»

Парадокс, отмеченный далеко не вчера: вместе с возвращением после десятилетий атеизма Церкви в общественную жизнь в нее же в первое постсоветское лихолетье ворвалось и то, что при безбожной советской власти казалось чем-то немыслимым, – межнациональная рознь. О ее истоках не устают спорить с разных трибун, она становится «ликвидным товаром» в ходе предвыборной кампании, ее используют как козырь в споре и адепты процветания России, и их оппоненты. И, похоже, лишь для немногих она является действительной головной болью, в первую очередь для педагогов, имеющих все возможности наблюдать малосимпатичный процесс развития межнациональной нетерпимости.

Тот факт, что для преодоления проблемы межнациональных культурных конфликтов в помощь школе в свое время были привлечены традиционные религии, кому-то пусть и показался недостаточно логичным, сомнительным, однако надо признать, что, например, у Православной Церкви есть как минимум положительный опыт преодоления междоусобиц, что признавала, кстати, и советская историография. Так или иначе, власть решила рискнуть и ввести в образование религиозный компонент. С начала 2010 года в ряде пилотных регионов ученики 4-5 классов начали изучать основы религий и светской этики, согласно предварительному выбору родителей.

Выбор этот от региона к региону оказался весьма разнородным. Где-то большинство родителей предпочло, чтобы их детям давали основы православной культуры, где-то (например, в Чечне) свыше 97% родителей выбрали основы исламской культуры. В целом же по всем пилотным регионам большинство родителей, если верить официальным данным , отдали предпочтение внерелигиозному курсу светской этики. Также немалое количество мам и пап решило, что их чадам неплохо было бы ознакомиться в равной степени с историей всех религий наравне и выбрали обобщающий курс «Основы мировых религий». Их, впрочем, оказалось меньше тех, кто пожелал приобщить своих детей к православной культуре.

Вопреки пессимистическим прогнозам, ни к каким распрям сам факт введения религиозного компонента в светское образование не вызвал. Счастливая ли это случайность либо действительно результат вдумчивой работы методистов, ясно станет явно не к вечеру и не завтра: должно пройти достаточно времени, чтобы замеры можно было делать по всей России.

Собственно, об этом, кроме всего прочего, и пошла речь на встрече президента России Дмитрия Медведева с Патриархом Московским и всея Руси Кириллом. В частности, глава государства отметил, что в целом позитивные результаты эксперимента позволяют говорить о возможности ее распространения на большее количество регионов. «Я этого не исключаю, но если и переходить к более расширенному преподаванию, это нужно делать с согласия родителей школьников и, может быть, с использованием пилотных регионов, где можно обкатать эту модель перед ее распространением на другие школы».

Речь, как можно понять из выступления Медведева, идет о развитии эксперимента не только вширь – на большее количество регионов, а то и на всю Россию, но и вглубь: преподаванием основ религий и светской этики, возможно, будут охвачены и другие классы, включая старшую школу. В частности, Патриарх Кирилл отметил, что, по его сведениям, немалое количество родителей старшеклассников также хотели бы, чтобы их дети имели возможность приобщения к религиозной культуре.

«Расширять количество классов, в которых преподаются основы религиозных культур, – это правильное направление. И действительно, нужно идти через пилотные проекты и пилотные регионы и анализировать все происходящее», – отметил Святейший Патриарх. При этом он согласился, что тема эта деликатная и суеты не терпит: «Вопрос этот серьезный, и я думаю, что во взаимодействии с министерством образования мы будем продвигать, потому что это проистекает из реальных потребностей людей».

Прислушаются ли к этой немаловажной оговорке чиновники от образования, взявшие с некоторых пор после каждой инициативы, какой бы деликатности она ни требовала, впадать в истовый «педагогический раж», превращая все в очередной ЕГЭ?

В беседе  своей позицией по вопросу преподавания основ религии в школах поделился президент Академии творческой педагогики, председатель Совета директоров школ России, доктор педагогических наук, профессор Яков Турбовской:

– Дело в том, что это – очень непростой вопрос. И из огромного количества сложнейших вопросов в образовании этот является, пожалуй, самым острым, сложным и трудным, потому что он касается глубинных, исторически по-разному складывающихся отношений между народами. И за этой проблемой стоит, в свою очередь, огромное количество иных нерешенных проблем. И мне сегодня представляется не очень правильным видеть ее решение в таком упрощенном, чисто организационном виде.

Как ведущий рубрики в журнале «Образование и общество» я как-то организовал что-то вроде дискуссии на тему присутствия религии в школах. Поводом для нее послужило письмо, написанное психологом одной из московских школ. В этом письме говорилось об агрессивном, с точки зрения автора, вторжении религии в школу, о ее навязывании. Это письмо было опубликовано, и на него поступили разные отклики: кто-то поддерживал автора, кто-то не поддерживал, как это и бывает с любой субъективной позицией. Всего же за год с начала дискуссии было опубликовано порядка 10 работ разных авторов, и настало время мне как ведущему рубрики подводить какие-то итоги. Я подумал, что позиция редакции, включающая в себя и мое мнение, и мнение всей редколлегии, должна быть взвешенной и продуманной, что даже 9-10 статей может оказаться не так уж и достаточно для каких-то серьезных выводов.

Тогда я заглянул сперва в литературу, опубликованную по этим вопросам, а затем посмотрел обсуждение вопроса в Интернете. И от того, что я там прочитал, я просто пришел в ужас. Духовенство от разных религий и представители общественных организаций в самых агрессивных и оскорбительных тонах обсуждали позицию друг друга! С моей точки зрения, это как минимум странно, относить себя к той или иной религии и в то же время столь негуманно и жестоко оценивать позицию твоего оппонента. Само понятие милосердия большинству участников дискуссий оказалось просто не свойственно. Ведь если я правильно понимаю суть религии, она включает в себя прежде всего милосердие, сострадание, но никак не оголтелую злобу и агрессивность.

И тогда я понял, что у меня просто нет морального права подводить окончательные итоги на страницах своего издания, говоря, что вот эта позиция верная, а эта – нет. Я написал обобщающую статью «Не подводя итоги, или Осторожно, школа!». И в ней я сказал: уважаемые господа, если вы сами не можете договориться друг с другом о том, чего вы хотите, если вы спокойно и взвешенно не можете сказать, что мы – школа и религия – можем ужиться вместе, рассказать, как мы можем совместно делать благое дело, то, может, вам стоит сперва между собой договориться и затем уже идти в школу? Я хорошо понимаю, что на бумаге или на каком-то конкретном примере вся эта идея может выглядеть очень неплохо. Но если представить себе сложность реальной жизни, столкновение разных культур, разного уровня воспитанности, разного мировоззренческого понимания этих проблем, мы можем породить столько сложнейших противоречий, с которыми наша школа вряд ли сможет справиться.

Я считаю самым главным то, что любой частный вопрос, который мы хотим решить, должен рассматриваться с учетом того, что Россия – светское государство; более того, мы – федерация. И потому нам тем более важно искать пути примирения, пути правильного педагогического обеспечения общения между детьми. Мы должны быть крайне осторожны и не допускать условий, которые провоцировали бы их противостояние по культурным или религиозным позициям. Возможно, вопрос о преподавании религии в школах не был бы столь проблемным, живи мы в других условиях, когда не было бы столь острых проблем с ксенофобией, с общей социальной напряженностью. Так что я думаю, что именно при решении этого вопроса как никогда следует помнить важную заповедь – «не навреди».