Дмитрий МИХЕЕВ: Англосаксы как они есть, ч.2

Начало здесь: Дмитрий МИХЕЕВ: Англосаксы как они есть,  ч.1

Вопрос: Опишите карту страхов американцев или англосаксов.

Дмитрий Михеев: Если вы находитесь на верхушке иерархии, ваш главный страх, что вас оттуда скинут. Утрата власти, утрата всех привилегий, утрата своего статуса и смысла существования. Потому что англосаксам, в особенности в американском издании, для американцев самый большой страх - это утрата этого статуса, этого права, этой исключительности управления мира. Потому что это единственное, что держит всю эту нацию вместе.

И как только это пропадает, мы говорим: "Ребята, вы же откажитесь же". Мы с ними говорим, так вежливо, интеллигентно: "Ребята откажитесь, это же глупо, чтоб вы такие, особенности". Они не могут отказаться, даже загорелый президент. Почему? Потому что это лишает всего, самой главной скрепы, как сейчас кто-то говорит. Скрепы, на котором держится так называемое американское общество. Оно – это лоскутное одеяло, совершенно распадающееся. Если это у них убрать и Россия - это одна из всех стран, которая не признаёт этой иерархии. Мы говорим: "Да почему это мы здесь? Мы вообще-то признаём равенство этих культур, взаимообогащение. И нет никаких тут особенных исключительных. Пожалуйста, забудьте". Для них это - смертельный message (сообщение).

Вопрос: Ещё.

Дмитрий Михеев: Дальше это уже распространяется. Если вы лишаетесь этой власти, если вы лишаетесь этого статуса, у вас пропадает скрепа, у вас начинается та самая гражданская война гоббсовская внутри общества у них. Это полный развал, полная анархия и так далее. Уже большего страха, чем этот я не знаю. Это - главный страх англосаксонской правящей элиты, которая правит до сих пор, несмотря на то, что прямых наследников где-то 7%. Там больше ирландцев, чем англосаксов, больше немцев по этническому, чем англосаксов.

Страх англосаксонский состоит в потере своей доминирующей позиции, потому что на этом держится вся его идентификация, на этом держится вся его жизнь. Он должен её поддерживать, он должен её устанавливать, он должен стравливать эти bad guys друг с другом, создавать постоянный хаос и выходить в качестве миротворца и так далее. Тем самым опять же удерживать своё. Это самый главный страх англосаксов. Глобализация идёт по этой модели. Все их бизнес-школы, все миссионерские, военные базы, 765 военных баз по всему миру и так далее, - это всё на поддержание этой структуры, этой иерархии.

Казалось бы - безумие тратить такие гигантские средства. Потому что как только… И почему мы опять стали врагами? Потому что в этом условном Армагеддоне борьбы добра и зла, ну нет другого противника кроме России, ну нет. Там, Иоанн Богослов написал, сидя, если он там сидел, в пещере, ему было видение, что с севера двинутся войска, полчища, дивизии страшные под руководством Антихриста в эту долину Армагеддон, которая находится в Израиле, и там силы добра и зла столкнутся. Это будет европеец, это будет с севера, и наверняка Антихрист ещё к нему присоединятся китайцы и прочие, будет великая замечательная битва.

Но основной ударной силой, конечно, это будут славяне российско-православные, армия, возглавляемая Антихристом. Кстати, пока что они Путина ещё не называли Антихристом, странное дело, но не долго осталось, наверное, скоро они уже это сделают. Потому что мы не признаём этой иерархии. Немцы признали, французы признали, итальянцы долго сопротивлялись, но признали, французы больше всего сопротивлялись, - они признали эту иерархию. Китайцы во многом её признали, но сейчас начинают стряхивать, так сказать. Мы её признавали. Вы помните наш комплекс неполноценности? "Вот Европа, а мы же такие". Позапрошлый век возьмите, 19-й век.

Вопрос: Не было тотальным, конечно, нет.

Дмитрий Михеев: Не было тотальным, но комплекс этот у нас был.

Андрей Фурсов: Комплекс был у пятой колоны всегда.

Вопрос: Да он и сейчас есть.

Дмитрий Михеев: Даже у Горбачёва, даже у Ельцина.

Андрей Фурсов: А кто такие Горбачёв и Ельцин, что они не пятая колона что ли?

Вопрос: Именно у Горбачёва был этот комплекс.

Дмитрий Михеев: Ну да, согласен. Первый лидер, у которого нет этого комплекса мы знаем кто. Человек, который им прямо сказал в лицо. Там они сидели самая верхушка, он им прямо сказал: "Пора отказываться от этой гегемонии переходить к многополярному миру". И нам всем надо ещё избавляться. Я думаю, что эти события, они многих - мы начинаем понимать.

Я, будучи там, живя там и так далее, я на своём опыте, анализировал эти стратегические игры. Я видел их мозги в действии. Я видел, что выходцы из России… Мы создавали специальные группы из русских иммигрантов, из русских мозгов, и из англосаксов - и устраивали стратегические игры. То есть создавали кризисную ситуацию, я их помогал писать сценарии, проводить, анализировать и так далее. Я вам хочу сказать, что эти русские, мозги русские, выходцы из России, они были в пять раз креативнее - я реально всё это видел, анализировал. Я участвовал около двенадцати в таких играх. Но, понимаете, достоинство их. Креативности никакой, примитивное мышление, всегда военное решение, бросьте туда дивизии, сколько надо дивизий, как мы туда их доставим и так далее, - всегда в этом направлении идут мозги. Очень ограниченные, узкие. Мы гораздо более креативнее и они это знают. Но почему я попал туда? Прочитали, увидели.

Андрей Фурсов: Действительно креативнее. Но есть одна вещь, которая во многих отношениях обусловлена в победе англосаксов, эта вещь проявилась в хоккейной серии в 73-ем году, когда мы играли с канадцами. Последний матч был решающим, и если мы его выигрывали, то выигрывали серию, и после двух периодов счёт был 5:3 в нашу пользу. И наши решили, что всё, игра сделана и играли уже спустя рукава, несмотря на то, что тренер Бобров их тряс, "Играйте, играйте". А канадцы бились до упора, до конца. Поэтому сначала они сравняли счёт 5:5, а потом Хендерсон, который пообещал себе, что если он забьёт решающий гол, он уйдёт из хоккея и станет протестантским священником, что он и сделал, он стал, - он забил за минуту, по-моему, до конца Третьяку шестую шайбу. Они выиграли серию московскую и всю серию за счёт того, что они бились совершенно профессионально, бились до упора. Это такой социал-дарвинистский подход. Он ушёл в протестантские священники. Но когда схватывается креативность и профессиональный подход к борьбе за власть, информацию и ресурсы, - это срабатывает.

Но я бы хотел ещё одну вещь добавить. То, что поражает англосаксов. Такой есть журналист Хедрик Смит (Hedrick Smith), который написал книжку сначала "Русские" – "Russians". Потом он же запустил термин "новые русские" это его термин "New Russians". Правда самая интересная его книга это "The Power Game", вот такой кирпич, 800 страниц, для широкого читателя. Это анализ того как работают американские администрации, 4 администрации. У него в "Russians" (это старая книга) есть один момент и он говорит: "В этом принципиальное отличие русских от американцев, и вообще от англосаксов". В том эпизоде, о котором я сейчас расскажу, который он описывает. И он в этом увидел, он описывает это, как некую опасность.

Описывает он вот какой эпизод.

Он ехал из Ленинграда в Москву на поезде, это был поздний вечер, почти ночь, очень холодно и в Бологом поезд остановился. И на перрон вышел вице-адмирал в форме, но без пальто и без шапки. И две тётеньки наши, уборщицы, одетые очень тепло, закричали ему: "Ты что, адмирал, с ума сошёл? Ну-ка, шапку иди одень немедленно". И он пошел, надел шапку и вышел.

Хедрика Смита поразило.

- Во-первых, это нарушение privacy - как это так, это его личное дело, он захотел и вышел.

- А, во-вторых, как это уборщицы говорят вице-адмиралу, то есть морскому генералу, что он должен делать, и он идёт и делает.

Это его поразило. Я не помню какими словами, он говорит, что в принципе для этого вице-адмирала социального неравенства между им и женщинами этими не было, и это очень специфическая русская черта. То есть он зафиксировал то, что в американской жизни у англосаксов отсутствует, о чём говорил Дмитрий Фёдорович.

Вообще нужно сказать, что Хедрик Смит очень внимательный аналитик, журналист. Я очень рекомендую тем, кто не читал его книжку, особенно. "New Russians" - послабее. А последняя его книга называется "Кто убил американскую мечту?" – очень интересная, тоже рекомендую. Но вот этот эпизод, он мне запал насчёт того, как две. Он очень живой, я просто сам такие ситуации наблюдал. Две тётеньки говорят человеку, что с ума сошёл.

Дмитрий Михеев: Вы подсказали мне действительно очень важную вещь, когда говорят, что умом Россию не понять, и что это за непредсказуемые русские. Я долго-долго, я имею в виду, десятилетиями не понимал это, будучи физиком, теоретиком, ну как это умом чего-то не понять? Как это? И вы знаете, что действительно какая в этом правда, сермяжная правда заключена?! Дело в том, что у них вся вставка на рациональное, что ты должен вдохнуть десять раз, набрать воздуха, вздохнуть, успокоиться, потом логично… То есть этот разум, чистый разум, холодный разум, он должен торжествовать везде и всегда.

А у нас в России в нашей культуре, в нашей парадигме, как любят говорить, у нас эмоциональность очень ценится. Потому что мы сидим в землянке, и там вьётся в печурке огонь, и почему-то на следующий день мы идём и дерёмся, по-настоящему, так, как тем и не снилось. У нас эта эмоциональная сторона сочетается с великолепным аналитическим умом. Он у нас есть, у нас лучшие шахматисты в мире были наши, создавали все эти ракеты, где требуется. И это у них не укладывается в голове - каким же образом эта эмоциональность, такая сентиментальность даже, чувствительность может сочетаться с таким сугубо рациональным разумом? Это, с их точки зрения.

И тогда получается так. Если ты рациональный, тебе сказали: "Сдайся, отойди, получи". Ты взвесил, отошёл, это сдал Петербург, Ленинград. А они дерутся. Почему они дерутся? Дураки. То есть это сочетание наших, сочетание холодного разума, который у нас есть и эмоциональности, сентиментальности, - это у них не укладывается в голове. Вот, что делает нас непредсказуемыми. Казалось бы, уже пора сдаваться, осталось два километра квадратных в Сталинграде - всё равно дерутся. Не укладывается. То есть эта сторона и озадачивает их больше всего. Поэтому мы непредсказуемы и поэтому мы ещё и опасны.

Дмитрий Михеев: Есть примеры в южном Цхинвале, когда подошли практически НАТОвские войска туда, и наши 300 человек миротворцев. Они же по своему мандату не обязаны защищать, стрелять. У них очень лёгкое стрелковое оружие, нет никакого тяжёлого вооружения, они обязаны наблюдать и им предложили уйти оттуда. Они могли, что самое важное, они могли, не потеряв лица, уйти оттуда, поскольку это не входит, это Южная Осетия, так сказать, даже не русские, а какая-то другая этническая группа. Тем не менее, они остались, и никто из них не ушёл, они дрались и 76 человек из них погибло. Это, с точки зрения англосаксов (западной даже культуры не только англосаксов) это иррациональное поведение. Вы можете, не теряя лица, достоинства и прочего уйти оттуда. Зачем вы должны умирать за детей и женщин, которые, кстати, туда действительно сбегались в их лагерь. Это иррациональное ощущение, что он всё-таки мужчина и он должен защищать женщин и детей.

Вопрос: Оно рациональное.

Дмитрий Михеев: Нет, это не рациональное. Рациональное это то, что выражается в логических терминах. Это - никто из них не формулировал. Это почти инстинктивное, иррациональное ощущение, что слабого надо защитить. Я же не защищаю англосаксонскую. Я говорю о том, что в этом культе рационального холодного разума, которым в особенности отличился, кстати, не англосакс, а Кант, так сказать - попытка удалить, устранить то, что мешает этому процессу. А этому процессу мешает, с их точки зрения, какие-то подспудные, иррациональные силы - любовь, альтруизм. Наш альтруизм - он абсолютный альтруизм.

Здесь ещё один пункт. То есть ты защищаешь слабого не в расчёте на то, что он вырастит, а потом тебя отблагодарит, найдёт тебя и скажет: "Спасибо дядя Ваня, что вы меня тогда защитили". В англосаксонской, я вам книгу дам, могу ссылки дать, именно reciprocal, взаимный. То есть это альтруизм, который как бы рассчитан на взаимность.

Вопрос: Бизнес-альтруизм.

Дмитрий Михеев: Ну и в крайнем выражении это бизнес-альтруизм. То есть это разные альтруизмы.

- Один какой-то, то, что мы говорили, абсолютный, потому что это слабое существо, оно нуждается в защите.

- А другой - в расчёте.

Поэтому, конечно, появление России и проявление Китая, в меньшей степени Индии, и я не знаю в какой степени Бразилии, - оно эту модель ломает и у неё будущего, безусловно, нет. Они сами это поймут и уже многие из них понимают это дело. Как это закончится, это, конечно, страшно подумать.

Вопрос: Приходилось читать книжки американцев, и они пишут с неким ужасом, что будет там через пятьдесят лет. Согласно демографическим прогнозам, что цветные станут большинством в США. Получится жёсткое противоречие - старые белые, которых нужно содержать на пенсии, а содержать их должны черные, латинос, которые молодые. Явно, что не сильно понравится цветным содержать стариков белых, скорее всего они просто вырежут. Как вам это видится?

Дмитрий Михеев: У них сейчас идёт сегрегация заново, новый процесс сегрегации. Знаете, как англосаксы относились к ирландцам? Это ужасно было. Потом в двадцатых годах этого века они сказали: "Ну ладно, забудем. Вы белые? Белые". То есть, они абсорбировали в себя скандинавов, всех прочих белых. Теперь уже Белые, уже не англосаксы (там семь процентов), уже Белые становятся во многих местах действительно меньшинством.

Что же происходит? Они начинают сбиваться в мини community (сообщество, круг), белые community. Сбиваться в такие огороженные общества. Они мечтают создать целые штаты, там в Орегоне и прочее, где будут жить только белые. Они себя чувствуют уже осаждёнными внутри Соединённых Штатов. Когда они потеряют вот эту доминанту на внешнем, на международном, глобальном уровне, это будет полный крах самой идеи этой иерархической системы. Когда эта мировая иерархическая система окажется банкротом, точно так же она и внутри выстрелит. Я не знаю, там наверно будет хорошее мочилово.

Вы не забывайте, что было в гражданскую войну. Вспомните, это жуткая кровавая баня была англосаксы против англосаксов. Тут, когда мы говорим о том, что цветное население становится больше, у них будут расовые бои похлеще. И последнее - в Фергюсоне. Это постоянно у них происходит, время от времени надо этих черных, цветных загонять туда. Это постоянно происходит. Вся история Соединённых Штатов - это укрепление этой иерархии. Вот эти все линчевания и так далее – это всё одна и та же…

Когда мы были студентами, помню, в университете мы были такие прозападные – "ой, Запад! Запад!" Конечно, у вас там линчуют негров, но зато мы впереди планеты всей, балеты там и прочее. То есть, относились к линчеваниям проще. В американской официальной историографии эти жуткие линчевания все есть, все документированы, с фотографиями. Но вы их знаете? Да, знаете, что кого-то вешали, около пяти тысяч линчевали. Вы знаете, как в Джорджии в 1936 году, не Бог знает когда, в средние века, - как линчевали негра? Его ……….. в присутствии семи тысяч людей, свезённых заранее автобусами и поездами. Все в костюмах, в галстуках………

Нацистам не снилось такого, как делали эти добропорядочные бюргеры во Флориде.

Вопрос: Закон 1944 года. Это что?

Дмитрий Михеев: В 1942 году они линчевали человека ……………………………………….

.................. представляете? Десять часов получать удовольствие от этих мук человека. Какое это сознание?  Через буквально несколько дней Япония и Германия опубликовали снимки, по радио рассказали про этот случай. И президент Соединённых Штатов Франклин Делано Рузвельт, либерал, при котором все эти линчевания и происходили, между прочим. Он тогда и выдал указ, запрещающий это, делающий вот такие линчевания противозаконными. Потому что эти линчевания в течение столетий после гражданской войны часто проводились под руководством местной религиозной активности, сенаторов, конгрессменов, то есть людей уважаемых.

Один сенатор в тридцатых годах говорил, что я лично возглавлял это и я этим горжусь. Он такое говорит в сенате Соединённых Штатов! Нацисты, которые жгли в камерах, и то пытались это делать руками всяких литовцев, украинцев. Нацисты стеснялись, пили, они плохо это переносили. А эти получали удовольствие в течение десяти-двенадцати часов, пока он не умер. Ещё неизвестно, кто был более жестоким. И, как ни странно, нацистская и имперская Япония помогли это прекратить. По крайней мере, официально сделали это противозаконным. Тогда это пошло на спад.

Вопрос: Смотрите, получается, что демократия - это такой способ, когда бедных заставляют голосовать за богатых. Когда этих бедных, да ещё и цветных, становится больше, и сейчас приходится им бросать некую кость - цветной президент, например. А дальше куда? Чем больше цветных, а надо голосовать за хороших пацанов в белых шляпах?

Андрей Фурсов: А дальше белому пацану штык в горло.

Дмитрий Михеев: Правильно сказали - кость бросили. Эта кость оказалась не перевариваемой, какая-то не кость, а кусок. Придёт англосакс и скажет: "Ну, вы видите, да? Кроме нас, ну, некому". Придёт какой-нибудь Буш, вот вам демократия. Рейган избран, действительно, избран, потому что он актёр, он знает как себя вести, presidential look (президентский вид). Его избрали. Он назначает свою правую рука, директора ЦРУ, президентом - Буша. После Буша получился маленький конфуз с Клинтоном. Потом приходит его сын балбес, который поговорил с Богом. Теперь ещё придёт его второй брат. Ну, какая к чёрту демократия! Почему все эти шоу стоят миллиарды долларов? Это же reality show (реалити-шоу). Вот, эти все предварительные выборы, борьба, кто победит, сколько он уже набрал, а этот, а этот? Два года страна живёт этим делом. Наконец, она избирает какого-то идиота, который начинает всемирную войну против зла, поговори с господом богам по мобильнику. Даже без мобильника, потому что господь всегда его слушает. Конечно, эта демократия - это понятно.

Я думаю, что Обама - это перерыв, и потом найдётся хороший настоящий англосакс типа мормон, который будет говорить о конце света.

Англосаксы, это очень важно отметить, - это миф, полнейший миф. Потому что не было такой чистой тевтонской ветви, которая пришла в Англию. Там у них и франкские, и кельтские, и итальянские корни, скандинавские - всё это перемешалось. Они придумали эту свою особенность. Точно так же как евреи в своё время придумали свою особенность, избранность. Англосаксы как понятие – это искусственное, это миф, изобретённое. И нет там никакой особенности.

Но, это то, что они столетиями, в Соединённых Штатах в особенности, запрещали межрасовые браки и смешения, и считали, что это очень плохо действует на генетику. Джефферсон имел шестерых детей от креолки. Он не признавал их, потому что существовали законы, запрещающие и наказывающие материально и всяческими другими способами, запрещающие такие браки. И то, что они блюли чистоту расы, это конечно очень сильно по ним ударило. Потому что, как мы знаем, смешение обновляет геном, дети красивее обычно и жизнеспособней именно с примесью какой-то. В этом смысле они себе копали могилу, безусловно.

Англосаксы пока они оставались чистыми, за двести лет они ничего не создали там, ничего. Ни одного приличного произведения: ни художественного, ни философского, ни научного, ничего. Они приехали в Соединённые Штаты, и за двести лет своего пребывания ничего не создали в смысле творчества.

У нацистов, кстати, были более либеральные законы по расовому смешению. Если ты был на четверть евреем, ты мог считаться арийцем. Если ты на три четверти ариец, а на одну четверть еврей, то всё равно тебя могли зачислить. В Соединённых Штатах было правило, если я не ошибаюсь, в шестнадцати штатах был закон "одна капля крови" - one drop rule (закон одной капли). Если у тебя доказано, что есть хотя бы одна капля крови какой-то чёрной, негритянской, будь ты хоть какой блондин голубоглазый, ты всё равно негр. В шестнадцати штатах было это правило - One drop rule.

Вопрос: Вы сказали, что евреи придумали себе свою особенность. Я хотел уточнить, как эта особенность встроена в англосаксонство? Они взаимодействуют, они противостоят друг другу.

Дмитрий Михеев: Вы знаете, сама концепция исключительности и богоизбранности является очень древней. Она с персов ещё пришла, в израильское, потом в христианское и так далее, и православие, и все эти секты. Они исключительны, все особенные, все богоизбранные. Как только вы говорите о едином боге, едином центре власти, вы обязательно приходите к тому, что у этого центра власти есть своя привилегированная группа, избранный народ - у него есть миссия, у него есть план, у него должен быть кто-то, кто этот план будет реализовывать. Поэтому все секты имеют ту же самую структуру: они особенные, они богоизбранные, у них есть миссия и так далее. Это почти, я бы сказал, неизбежное следствие монотеизма. Если у вас есть множество богов, они между собой соревнуются, этот бог мой друг, а этот твой друг, они между собой борются, меня этот защитит и так далее. Там этого нет. Разве, что ты только сын Зевса. Монотеизм неизбежно влечёт за собой богоизбранность и существования врага, дьявола, чёрно-белое.

Андрей Фурсов: Прошу прощения, православные почему-то не додумались до богоизбранности, хотя это тоже монотеистическая религия. Православные почему-то не додумались до этого.

Дмитрий Михеев: Вы правы. В этом главное различие православия.

Андрей Фурсов: Дело в том, что протестантизм это максимальное иудоизированная версия христианства - богоизбранность.

Дмитрий Михеев: Я согласен. Если католики говорят, что мы богоизбранные, у нас тут сидит наместник бога, тут он, мы его трогаем, потрогать можно. У нас в православие нет ни такого центра, ни этого представления о своей исключительности и богоизбранности. Мы говорим, что мы принимаем всех, в своё лоно, потому что в гармонии со всеми наша идея православная. В этом смысле мы являемся еретиками, с точки зрения и католической церкви.

Вопрос: Я к дополнению к ответу. У Мадлен Олбрайт была замечательная книга "Власть и политика", она на русский язык переводилась и была несколько лет назад. Она просто совершенно понятно описала, почему сегодня американцы избранный народ. Ровно в таком контексте.

Артём Войтенков: Как они относятся к поражению Советского Союза? Они считают, что Советский Союз развалился сам, как нам рассказывают, или они победили? Или что?

Дмитрий Михеев: Что касается победы над Советским Союзом, в холодной войне, победа идеологий. Это мне очень понятно, очень близко. Я был там, с ними. В их окопах стрелял в сторону "тоталитарного" режима, так сказать. Писал вот эти книги. Такое отношение, что у них был Бог, а у нас атеизм. С точки зрения религиозной - это дьявольское учение. Коммунизм – атеистическое дьявольское учение. Во-вторых, существование частной собственности. Англосаксонская идеология очень глубоко врыта в эту идеологию, что индивидуум имеет власть и силу в той степени и той мере, в которой она держится в частной собственности. Это святое понятие.

Неравенство - следующее понятие. Там бесконечное неравенство даже хорошо для прогресса. Эти Гейтс, супербогатые успешные индивидуумы тащат за собой это общество. А как только вы сделали всех равными, вы подрезали, уничтожили эту динамику. Вы все стали равными, стали не креативными: общество не развивается, никуда не растёт.

Они видели в этих отличиях идеологий доказательство того, что их идеология правильная. А эта идеология, во первых, религиозно и социально, с точки зрения экономической, она построена на ложных основах. И мы победили эту идеологию коммунистическую, тоталитаризм, естественно, потому что наша идеология является более жизнеспособной и так далее. Таким образом, они это понимали.

Но, фундаменталисты среди них, и с которыми я работал, верят, что всё это прописано - борьба добра и зла. Тоталитарный коммунизм – это была дьявольская. Как Рейган приехал и сказал: "Империя зла". Таких фундаменталистов в Америке около шестидесяти процентов. Страшное дело! Которые буквально верят во все эти писания, пророчества. Для них библия – газета завтрашнего дня, она предсказывает, что произойдёт. Для них - они не добили эту империю зла. Они её победили идеологически, а он камуфлировался, он принял другое обличие, дьявол. Он закамуфлировался под хорошего парня. Одел такую почти белую шляпу. А на самом деле, он дьявол, да ещё и опасен именно тем, что он умеет так хорошо камуфлироваться.

Поэтому мы сейчас переживаем второе издание холодной войны.

Вопрос: В моей голове концы пока не сходятся. Из того, что я видела, я абсолютно уверена, по своим личным впечатлениям, визуальным наблюдениям, Америка – это страна победившего сатанизма. Откуда там шестьдесят процентов людей, которые верят в Бога? Это абсолютно точно, что это страна победившего сатанизма. Никаких сомнений у меня в этом даже нет.

Дмитрий Михеев: Америка расколота на два чётко определяемых, две Америку. Одна - действительно, либеральная, атеистическая и так далее. Соединённые Штаты очень религиозная страна. И формально и не формально там до девяноста процентов утверждают, говорят и верят в бога. Но, есть либеральное крыло, которое говорит, что не надо всё так буквально понимать, что будет конец света. И есть те, которые от этой многосложности, непонятности мира ушли, это в начале двадцатого века случилось. Они ушли к фундаментальным основам, к первоистокам. Они сказали: "Вот так написана библия и надо верить каждому слову, всё так и есть, так оно и будет". И таких людей до шестидесяти процентов.

А в этих структурах, которые ведут войну против нас, это всевозможные агентства, - этот процент ещё выше. Почему? Очень просто. Потому что это самые моральные люди, что они самые патриотичные люди. Он не будет на стороне, как Клинтон, заниматься непотребными делами. Он не продастся, он самый большой патриот. Так получается, и это я лично знаю, потому что я много имел с ними дела, лекции им читал. Получается так, что в обществе, предположим даже не шестьдесят, а пятьдесят пять процентов, оценки разные. В этих структурах их до семидесяти процентов. Они попадают туда по разным причинам: моральность и патриотизм, вера в то, что у них есть миссия. Каждый протестант - это миссионер, он должен быть миссионером. Поэтому там этот процент очень высокий. Это ужасная опасность, потому что в настоящее время одни фундаменталисты бьются с другими фундаменталистами. А мы вот такие либеральные люди мечемся между ними, когда они тут устраивают Армагеддон. Эти режут горло, а те расстреливают из дронов. Вот это не понимают наши либералы, они всё время видят прогрессивную либеральную часть.

Не забывайте, что для фундаменталистов настоящий бог – это Яхве. Это библейский бог, суровый и так далее. А Христос он слишком мягкий. Возлюби своего врага – да, что же он такой мямля! Для фундаменталистов главный бог – это Яхве, это суровый бог, который не прощает. Который выдернет сто сорок четыре тысячи своих. Вот, вы едете в своей машине или автобусе, смотрите, человека нет. О, сейчас будет Армагеддон. Потому что он своих людей повыдёргивает. А остальные будут биться, остальные ещё и жариться там. Пока не придёт спаситель. Причём придёт и победит, но не уничтожит его. Он не может без этого дьявола жить. Он закуёт его в цепи и бросит в бесконечную шахту на тысячу лет. Что будет после тысячи лет, вообще не понятно. Он вылезет оттуда или как.

Я хочу сказать, что эта сторона является ужасной. Мы смотрим на либеральную прогрессивную ракету, там по луне ходят, изобретают всякие полезные и вредные штучки. Мы ими всеми пользуемся. Мы смотрим на эту прогрессивную Америку. Мы забываем о том, что большая часть Америки – это фундаменталисты, а в особенности в тех органах, которые ведут против нас войну.

Вот что ужасно.

Текст даётся в сокращении. Полный текст и видео ЗДЕСЬ