Сергей Миронов: ювенальная юстиция может добить нацию

Лидер «Справедливой России» намерен последовательно бороться с ее внедрением в стране

«Принятие закона о ювенальной юстиции может окончательно добить нацию», – считает кандидат в президенты России, лидер партии «Справедливая Россия» Сергей Миронов. «К сожалению, – пишет он в своем «ЖЖ», – для нашей страны преступный бизнес – не исключение, а правило. Бесконтрольно торгуют оружием и лекарствами, вывозят и выводят в офшоры капиталы. Но торговля детьми – последняя грань, опустившись ниже которой, общество перестает существовать. Да и, говоря по совести, теряет на это право».

«Лично я буду последовательно бороться с введением ювенальной юстиции»

«Отмечено огромное количество случаев, свидетельствующих, что передача повседневных надзорных функций от родителей опекунским органам не только ломает детские судьбы, но и является первым звеном в позорной торговой цепочке, – продолжает Сергей Миронов. – О том, что русских детей, усыновленных иностранцами, убивают и продают в сексуальное рабство, в СМИ писали бессчетное число раз. Приводились факты, цифры, результаты расследований. Но гораздо реже заходила речь о том, что для увеличения объемов этого рынка, как бы страшно это ни звучало, постоянно требуется новый человеческий материал. Как его получить? Только силой. Отнять у тех, кто слабее. У социально незащищенных. У бедных и многодетных семей, которые не могут противостоять произволу государственных чиновников. Как часто из интернатов приходят известия о несчастных случаях, самоубийствах и таинственных пропажах воспитанников! Гораздо реже – о том, что руководство такого заведения понесло хоть какую-то ответственность.

Вот совсем недавний случай, возмутивший всех, в ком осталась хоть капля милосердия, – напоминает Сергей Миронов. – Это произошло в Архангельской области. У Елены Сергановой, матери-одиночки, отобрали троих детей. Причина: нежелание пьющего отца, разведенного с матерью, съезжать из общей жилплощади. Не абсурд ли это? Кристину, Карину и Каролину по решению органов опеки насильно поместили в детский дом города Североонежска, где старшая девочка, не вынеся разлуки с матерью, повесилась. Никто из администрации детского дома до сих пор не понес наказания. А что же органы опеки, без которых невозможен отъем детей?

Показательна запись телефонного разговора с Ларисой Жаворонковой, специалистом отдела образования города Мирного, – отмечает кандидат в президенты РФ. – На 5-й минуте 24-й секунде записи Лариса Жаворонкова, которой говорят об ответственности за изъятие ребенка, хихикает. Не настало ли время задаться вопросом: кто работает в органах опеки и можно ли доверять им наших детей?

Подобные истории (а их немало) очень напоминают практику 1930-х годов, когда малолетних детей «врагов народа» грузили, как скот, в товарные вагоны и вывозили в спецучреждения, – отмечает Сергей Миронов. – Думаю, мы вправе спросить: не происходит ли сегодня в стране создание детского ГУЛАГа? Слишком многое говорит в пользу этого предположения.

Мы прекрасно знаем, – продолжает лидер «Справедливой России», – что согласно новому проекту закона права и обязанности органов опеки выглядят крайне расплывчатыми. А где нет четкой правовой грани, там царит беззаконие. Уже сегодня сотрудники опекунских учреждений по наводке школьной администрации могут зайти в любую квартиру, пересчитать продукты в холодильнике, порыться в постельном белье. Не слишком ли много прав у чиновников, живущих на народные деньги? Уже сегодня сотрудничество со школьными психологами, т. е. право тестировать (читай: допрашивать) ребенка без присутствия родителей, навязывается семьям всеми правдами и неправдами. Школьная администрация нередко требует подписать письменное согласие на эту процедуру, потому что без такого согласия закон этого не позволяет. Пока не позволяет!

Понятно, что «тестирование» служит одной главной цели: нарушению тайны личной жизни, а иногда и доносам на родителей, – пишет Сергей Миронов. – Так проще управлять подопечными. Таким образом, школа создает почву для работы опеки, а та, в масштабах всей страны, помогает государству контролировать институт семьи. Такое и Оруэллу не пришло бы в голову! А у нас это существует в реальности. И никакой «идеологии» не требуется, и никакие «срока» не нужны. Достаточно лишения родительских прав по суду.

Что бывает с неугодными детьми и родителями, известно, – продолжает кандидат в президенты РФ. – Механизм отработан. Семью ставят на внутришкольный учет, этим занимается «тройка» – «соцпедагог – классный руководитель – директор (завуч)». Ребенка вызывают к соцпедагогу, пишут характеристику, приходят домой с комиссией для акта обследования. Исходя из добытого «компромата» детей ставят на учет в Комитет по делам несовершеннолетних, а родителей привлекают к административной ответственности по ст. 5.35 КОАП – «Ненадлежащее исполнение родительских обязанностей». Затем – суд и лишение родительских прав. Дальнейшее понятно. Остановить этот маховик почти невозможно.

Ювенальная юстиция, если она появится в стране, сведет все контролирующие и репрессивные механизмы в единую систему, – предостерегает Сергей Миронов. – Чем это лучше сталинского террора? Остается напомнить: это – последняя возможность, – призывает кандидат в президенты России. – Пока еще не поздно повернуть ситуацию вспять. Аналогичный закон о ювенальной юстиции уже заблокирован на соседней Украине, а отдельные его положения сейчас вычищаются из украинского законодательства. Лично я буду последовательно бороться с введением ювенальной юстиции. Иначе ее сторонники оставят нацию без будущего».

Закона пока, к счастью, нет. Но есть технологии

Да, «всеобъемлющего» закона о ювенальной юстиции в России, к счастью, пока еще нет. Однако отсутствие ювенальной юстиции в законодательном поле страны не означает отсутствия в ней ювенальных технологий, предостерегает на страницах «Русской народной линии» руководитель Межрегионального общественного движения «Семья, любовь, Отечество» Людмила Рябиченко. В качестве этих ювенальных технологий сейчас используются механизмы, ставшие, к сожалению, уже достаточно привычными для взгляда и слуха.

Год 2011-й стал годом отчаянного ювенального противостояния на поле семьи, когда силы противников почти равны, а намерения уже неучитываемы. Каждый понимает, что именно сейчас решается судьба сражения, и каждый ставит на карту все, отмечает Людмила Рябиченко.

Война за семью между силами разрушения и родительской самообороной идет в России с 2003 года, когда были подписаны первые договоры о создании пилотных ювенальных проектов в России, напоминает эксперт. В 2005 году произошла массированная информационная артподготовка, под прикрытием которой в 40 регионах затем были созданы ювенальные суды, а в общественное сознание было вброшено ключевое: «семья – место насилия».

В декабре 2009 года родители на Первом родительском форуме в «Пушкинском» в Москве объединили свои усилия и заставили противника поменять дислокацию и произвести рекогносцировку. С тех пор, рассказывает Людмила Рябиченко, в России идет позиционная война с разными локальными результатами. Родители стали силой, с которой врагам пришлось считаться, но, к сожалению, не для того, чтобы совместно найти истину, а чтобы исхитриться и, не пострадав от них, продолжать делать свое дело.

В 2011 году в России был принят ФЗ № 264736-5 «О внесении изменений в Федеральный закон «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации» и отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с введением института уполномоченного при президенте Российской Федерации по правам ребенка», напоминает эксперт. Этот законодательный акт ввел в нашу жизнь несуществующую в Конституции структуру – уполномоченного по правам ребенка, который получает неконституционное право на доступ к любой информации, включающей личную и семейную тайну (ст. 23 и 24 Конституции о неприкосновенности частной жизни, сохранности личной и семейной тайны и т. п.). При этом сами эти действия возможны только в отношении подозреваемых в совершении уголовных преступлений на основании решения суда и, в соответствии с УПК РФ, Закона «Об оперативно-розыскной деятельности», Закона «О полиции» и пр. Тем не менее новый закон строит собственную вертикаль власти и стремится вывести ее из-под государственного контроля.

В мае 2011 года, продолжает Людмила Рябиченко, Россия подписала Гаагскую конвенцию (1980 г.) о международном похищении детей, которая сводит всю полноту отношений между родителями и детьми к двум позициям – «право опеки» и «право доступа». И поэтому в бланках «Добровольного согласия на обработку персональных данных», которые щедро выдают родителям в школах, написано не «сын», «дочь», «ребенок», а «опекаемый». Но «право опеки» – временное право, отчуждаемое, которым сейчас и пытаются исподволь заменить первородное, неотъемлемое право родительства, отмечает эксперт.

С октября 2010 года, когда был отклонен закон о ювенальных судах, продолжает Людмила Рябиченко, в России нет ювенального законодательства, не произносят таких слов и ювеналы, но опасность никуда не ушла. Теперь ювенальные нормы распылились по всему законодательному полю, производя свое разрушительное действие локально и исподволь.

Весной 2011 года, напоминает она, сорвалась попытка лоббистов принять ФЗ «О социальном патронате», лоббированный членами Общественной палаты РФ Б.Альтшуллером и Е.Николаевой. Он подразумевал создание целой системы контроля и санкций, когда обследуемая органами опеки семья получает вердикт о своей «профнепригодности», и ей предлагается подписать «добровольный» договор о разграничении прав на ребенка между родителями и социальной службой; в противном случае предполагается «изъятие» ребенка. И хотя, в результате мощного сопротивления общественности, закон не прошел, сам механизм социального патроната перекочевал потом в ФЗ «Об основах социального обслуживания населения в РФ».

Этот закон водит понятие «семья в трудной жизненной ситуации» (ТЖС), отмечает Людмила Рябиченко. «Метка» о статусе подлежит внесению на УЭК, став «тавром» для семьи или гражданина, признаком «второсортности», спрятаться от которой уже будет невозможно, и которая послужит сигналом об ограничении дееспособности. Она запустит механизм добровольно-принудительной, преимущественно профилактической (т. е. опережающей), работы с семьей или гражданином «социально ориентированных некоммерческих организаций», которые смогут входить в семью для ее обследования и вынесения вердиктов. Оплачивать их работу будет также сама семья.

ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в РФ», продолжает эксперт, вводит понятие «приоритет охраны здоровья детей», т. е. все тех же пресловутых «особых прав ребенка», а также создает схему отобрания ребенка в медицинском учреждении у родителей на основании их отказа от медицинского вмешательства в отношении ребенка.

На последнем заседании Госдумы пятого созыва, напоминает Людмила Рябиченко, был принят закон № 624288-5 «О внесении изменений в Федеральный закон «Об исполнительном производстве» и отдельные законодательные акты Российской Федерации», который наделяет судебных приставов правом розыска детей, подлежащих изъятию у родителей, а также позволяет привлекать, как пишут в комментариях, к этому розыску за бюджетные деньги частных детективов.

Чтобы успешно разыскивать детей, нужно изначально выбрать «объект», поясняет эксперт. Для этого 18 июля 2011 года был принят закон № 235-ФЗ «О внесении изменений в часть вторую Налогового кодекса Российской Федерации в части совершенствования налогообложения некоммерческих организаций и благотворительной деятельности». От налогов теперь освобождаются НКО, которые, согласно подпункту 141, «оказывают услуги по выявлению несовершеннолетних граждан, нуждающихся в установлении над ними опеки или попечительства, включая обследование условий жизни таких несовершеннолетних граждан и их семей».

23 августа 2011 года, продолжает эксперт, вышло постановление правительства РФ № 713 «Правила предоставления поддержки социально ориентированным некоммерческим организациям (НКО)», приоритетным направлением которого названа «профилактика социального сиротства». На обеспечение этой поддержки планируется выделить 880 млн руб.

В Перми усилиями О.Зыкова (член Общественной палаты РФ) и М.Гордеевой (президент Фонда защиты детей в трудной жизненной ситуации, финансовые дела которого сейчас изучает Генпрокуратура) активно продвигаются ювенальные технологии, рассказывает Людмила Рябиченко. Совсем недавно, напоминает она, там был скандал с подработкой для студентов, когда за «выявленного» ребенка до 7 лет «охотник» получал 430 руб., а за ребенка старше 7 лет – 350 руб. Невелики, конечно, «сребреники», язвит Людмила Рябиченко. Но основную работу там выполняют социальные службы, которые разыскивают «семьи в ТЖС» за гораздо меньшие суммы – 340 руб. с копейками за семью, где есть дети дошкольного возраста, и 271 руб., если детей дошкольного возраста нет. «Оптом дешевле». До конца года по плану нужно выявить 723 семьи.

17 ноября 2011 года, продолжает Людмила Рябиченко, Госдумой был принят еще один закон – ФЗ № 264736-5 «О внесении изменений в Федеральный закон «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации», который расширяет сферу вопросов, которые должны быть включены в Государственный доклад о положении детей; туда добавлены слова «и семей, имеющих детей». Это означает, что семья отныне попадает под самое пристальное внимание контролирующих органов. Уполномоченные по правам ребенка в регионах (которых также нет в Конституции) уже приступили к подготовке материалов для доклада.

Отсутствие ювенальной юстиции в законодательном поле страны не означает отсутствия в ней ювенальных технологий, отмечает Людмила Рябиченко. В их качестве сейчас используются механизмы, ставшие, к сожалению, уже достаточно привычными для взгляда и слуха.

Это в первую очередь «паспорт здоровья школьника», предусматривающий собственноручное создание ребенком базы данных на свою семью, свою жизнь, порядки, привычки, предметы и окружение. Из этого же разряда – «портфолио», т. е. список всех этапов развития ребенка, его шагов и достижений, анкеты по насилию в семье, внушающие детям, что родители – источник опасности, о которой нужно вовремя сообщать «куда надо».

Электронный дневник и электронный журнал делают всю информацию об ученике (в т. ч. адрес и сведения о родителях) достоянием любого желающего в электронных сетях. Правда, школяры пока еще способны на полет мысли, поэтому «героической смертью пал сервер сразу нескольких школ в СВАО Москвы».

Турникеты в школах предполагают создание баз данных о детях – с их фотографиями, описанием проживающих в квартире людей и маршрутами передвижения конкретного ребенка.

Детский телефон доверия – изобретение, насильственно вводимое в стране для разрушения иерархии отношений в семье, привития детям антинорм, доносительства и корыстолюбия, разрушения пятой заповеди.

«Отдайте нам вашу жизнь!»

Проблема выбора и отстаивания ценностей, резюмирует Людмила Рябиченко, существует и обостряется с каждым днем, но скоро должна получить логическое завершение: в Госдуме ждет своего часа (т. е. второго и третьего чтения) ФЗ № 284965-3 «О государственных гарантиях равных прав и свобод мужчин и женщин и равных возможностей для их реализации (О государственных гарантиях равноправия женщин и мужчин)». Законопроект был внесен Е.Лаховой (без комментариев!), три созыва «висел» без движения и в одночасье был подготовлен к принятию на последнее заседание и внесен в комитет Госдумы Е.Мизулиной. Депутаты оставили его на весеннюю сессию.

27 января 2012 года этот документ должен был быть рассмотрен в Госдуме во втором чтении, однако в этот день из Думы поступила информация о том, что рассмотрение проекта отложено. За подписью спикера Госдумы С.Е. Нарышкина принято решение «направить указанный проект Федерального закона президенту Российской Федерации, в комитеты, комиссию Государственной Думы, во фракции в Государственной Думе, Совет Федерации Федерального Собрания Российской Федерации, правительство Российской Федерации, законодательные (представительные) органы государственной власти субъектов Российской Федерации, установив, что поправки к данному законопроекту направляются в Комитет Государственной Думы по вопросам семьи, женщин и детей до 23 февраля 2012 года».

Но из повестки дня работы Госдумы этот документ, разумеется, не исчез. А документ этот, отмечает Людмила Рябиченко, если он станет законом, отменит все антиизвращенческие инициативы, уравняет всех граждан по «гендеру», т. е. по признаку социального пола, по признаку отношения к своей половой роли. На Украине, где закон уже принят, начаты программы переучивания населения на тему, что отныне у человека не два пола, а... пять, что детей нужно воспитывать нейтрально, как существ среднего рода, а выбирать пол они смогут, когда подрастут.

Российский закон, продолжает эксперт, вводит запрет на «гендерную дискриминацию», т. е. на обозначение извращения извращением, предусматривая в качестве наказания для нарушителя материальную компенсацию 100 000 – 500 000 руб., а в отдельных случаях – 1 млн руб. в карман «обиженного». Для рассмотрения жалоб «жертв гендерной дискриминации» при правительстве России намечено создать структуру уполномоченного по гендерным правам, а также федеральную и региональные комиссии по работе с жалобами «жертв». Уполномоченные получат право доступа к любой информации, доступа в любое место и право привлечения полиции (!). А нарушитель получит перспективу уголовной (!) ответственности. Т. е., резюмирует эксперт, в стране намечено установление диктатуры извращенцев с созданием репрессивного аппарата и сетевой структуры контроля, с привлечением силовиков и закона, с кнутом ощутимых материальных затрат для непонятливых.

Итак, круг замкнулся, прежней жизни больше нет, подводит Людмила Рябиченко итог наступления, предпринятого в 2011 году сторонниками ювенальной юстиции. «Вчера, – пишет она, – мы знали твердо: мои дети принадлежат мне, моя жизнь зависит от меня, мое будущее строится мною».

Но наступает новая эпоха – неорабства. Дети посчитаны и распределены. Первыми на продажу выставят тех, кто слабее, чьи родители бедны, несведущи в юриспруденции, робки и беззащитны. Рынки сбыта «товара» также уже выстроены – международное «усыновление», трансплантология, «досуговая» сфера. Современные янычары, творящие иродово дело, вырывающие младенцев из рук матерей, взращены из своих же единоплеменников на лишенной ценностей и морали почве.

Родители, предостерегает эксперт, также учтены все до последнего: сведения о каждом уже собираются и уже продаются, и, потеряв право на владение информацией о себе, можно будет лишиться самого себя, стать «человеком-невидимкой». Выстраивается механизм информационной уздечки, когда нелояльность будет караться отключением от общей матрицы существования.

Государство, продолжает Людмила Рябиченко, аннигилируется, уничтожается, общество разделяется на кластеры, группы – дети, инвалиды, женщины, «гендеры» и т. п. На каждый загон будет поставлен хозяин – «уполномоченный», который получит в свое распоряжение структуру контроля, неограниченные права и жесткие механизмы необоримого воздействия. Нация дезориентируется и атомизируется, подводится к животно-биологическому типу существования, нивелируя и уничтожая духовные потребности и нравственные нормы.

Многие из этих перспектив уже вошли в нашу жизнь, сшили ее первыми стежками, стали общей тканью, пишет эксперт. Грядущий 2012 год явится временем проверки нашей способности, а главное, желания этому противостоять. «Рвануть что есть сил чуждые нити, сорвать чужеродные ткани, уничтожить иноземную выкройку», – призывает она.

В перспективе – серьезный выбор: чье-то право «по умолчанию» на нашу жизнь, на нас и наших детей, или наше осознанное отстаивание себя.

Выбор сложен необходимостью осмысления, а это всегда так напрягает. Да и, может, не так уж все и страшно? Может, хозяин добрый попадется?..