«Много книжек - много деток», или Как владыка Симон отцу Виталию судьбу предсказал

«Вот отец Виталий книжек много купил, у него и деток много будет», – так бывший правящий архиерей Рязанской епархии, ныне покойный митрополит Симон (Новиков), предсказал иерею Виталию Рыбакову то, что он станет руководителем Центра охраны материнства и детства «Право на жизнь» Рязанской митрополии. Тогда отец Виталий подумал: «Что это с владыкой? Я овдовел, когда моему сыну было два года. Я без матушки. Как же у меня будет много деток?». Сейчас отец Виталий принимает активное участие в проектах Всероссийской программы «Святость материнства» Фонда Андрея Первозванного, в деятельности Патриаршей комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства, Синодального Отдела по церковной благотворительности и социальному служению, Всероссийской ассоциации центров защиты материнства «Колыбель», и вокруг него всегда много деток, как и предсказал владыка Симон.

- Отец Виталий - Вы постоянный участник форумов, проходящих в рамках программы «Святость материнства». Каковы Ваши Впечатления от этих форумов?

- К сожалению, наша работа считается неблагодарной. И каждый из этих форумов дает нам определенную силу, очень поддерживает нас на верном пути. Здесь ведь собираются подвижники, люди, которые в первую очередь большую часть своего времени посвящают другим людям. О том, что часто это не ценится людьми, говорилось, в частности, на секции, посвященной отцовству. Если вспомнить слова Святого Евангелия, то можно сказать, что на подобных форумах собираются люди «не от мира сего», не по тем законам живущие. Каждый в своих регионах мы таковыми и являемся среди какой-то определенной общности. Видя, что мы не одни, что нас много, мы получаем заряд бодрости на грядущее. Без всякого сомнения, мы многое берем для себя из того, к чему приходят люди в разных регионах России и за рубежом. Здесь мы делимся друг с другом своим опытом, слышим друг друга, записываем все друг за дружкой, берем все ценное на заметку.

- Что было важным, запоминающимся на последнем форуме в Казани?

- Очень важным было выступление председателя попечительского совета Всероссийской программы «Святость материнства» Натальи Викторовны Якуниной, которая, в частности, предложила учредить новый российский праздник «День детей и родительского счастья», который будет праздноваться 1 июня. Также она предложили объединить дни памяти Димитрия Донского и его супруги Евфросинии Московской, которые до сих пор праздновались в разные дни.

- Отец Виталий, в 2014 году на конференции, которая прошла в Казахстане, Вы выступили с подробным докладом на тему «Опыт работы по оказанию помощи семьям и матерям в Рязанской епархии». Расскажите, пожалуйста, о своей деятельности.

- Центр охраны материнства и детства Рязанского епархиального управления «Право на жизнь» имеет свой счет, печать, право заключать договора и устав, в котором говорится, что учредителем выступила Рязанская епархия. Но юридически это самостоятельная организация, основанная в 2005 году. Мы имеем многолетний опыт работы в области возрождения семейных ценностей, поддержки семьи, защиты материнства и детства и опыт взаимодействия с региональными государственными и общественными организациями. Семь лет мы имеем уникальный опыт работы с женщинами в кризисной ситуации. Когда я был в Казахстане, предложил создать в Алма-Ате Ресурсный центр, способный в будущем содействовать образованию на канонической территории Казахстанского Митрополичьего округа епархиальных и приходских Центров поддержки семьи и защиты материнства. В Алма-Ате действует Медицинский благотворительный центр имени святителя Луки, архиепископа Симферопольского и Крымского. Директор центра диакон Александр Джоджуа в своем докладе на тему «Трудности православных семей в современном обществе» сказал о необходимости готовить молодежь к созданию крепкой семьи. Участники конференции посмотрели интернет-семинар «Опыт Смоленской епархии в организации помощи семьям» и приняли участие в работе вебинара «Проблемы современной православной семьи и биоэтика», который был организован Синодальным отделом Московской Патриархии по церковной благотворительности и социальному служению. Думаю, что и наш опыт всем пригодится.

- Как начиналось Ваше служение в качестве руководителя ЦЗМ?

- У меня семинарское образование. Когда я осваивал педагогику и психологию, не знал, что стану директором над психологами. Наш Центр защиты материнства изначально создавался для работы психологов в женской консультации с целью сохранения детей. К сожалению, в тот момент он находился в плачевном состоянии, и его надо было спасать. Интересно, что возглавить Центр мне предложили в начале Великого поста. Так как я служил в храме один, без дьякона и второго священника, у меня был особый порядок служения. В пост службы длиннее, целыми неделями бывают службы. А тут встала проблема выбора: либо бросить службу или сократить ее ради того, чтобы войти в суть работы Центра, либо положиться во всем на Бога и служить, как положено. Я избрал второй путь и не пожалел. Помолился, не оставил служение, все отдал Богу, и Господь воздал мне сторицей. Еще шел Великий пост, когда я приехал в Москву. Знакомые ребята из Сретенской семинарии подсказали, что у них преподает замечательный психолог Ирина Николаевна Машкова, кандидат психологических наук. У нее очень хорошие научные труды, но она еще и практик, т.к. руководит психологической службой «Семейное благо». У них налажено взаимодействие с районными структурами социального обслуживания города Москвы. Она работала в рамках президентского гранта. Ее программа «Духовное здоровье семьи и личности» была одобрена и являлась приоритетной для всего Центрального федерального округа. Я решил после Светлой седмицы с ней познакомиться. И вдруг через неделю после Пасхи узнаю, что она приехала к нам в Рязань в день ее ангела. Я привез ей цветы, и Ирина Николаевна стала не только моим консультантом, но и другом. До сих пор я дружу с ней и ее семьей. Перед выступлениями на конференции я советуюсь с ней или некоторыми другими учеными.

Наш Центр охраны материнства и детства – это церковная структура. Его окормляет церковь. Не часто, но бывает, что к нам за помощью обращаются и мусульмане. Одновременно у нас может находиться 30-35 человек. Бывают и пожилые женщины, и дети, к сожалению. Иногда мы пишем ходатайства, чтобы женщину, у которой есть проблема, принял центр «Семья», который всегда идет нам навстречу. Однажды он помог отремонтировать заброшенную квартиру в деревне для молодой женщины с семилетним ребенком. Мы тоже в этом участвовали. Было время, когда «Семья» принимала семьи многодетных переселенцев из других регионов СНГ. С тех пор и дружим с центром «Семья», вместе организуем праздники.

- Центр «Семья» действует при храме?

- Нет, областной государственный центр социального обслуживания «Семья» – это официальная министерская организация, государственная структура, имеющая отделения по всей области. В 2010 году во время массовых пожаров многие жертвовали вещи, которые распределял именно центр «Семья». Потом центр отказался от своего вещевого склада, и всех стали направлять к нам. У нас есть два офиса и крупнейший в области вещевой склад. Даже государственного такого склада нет. С помощью аукциона, проведенного фондом «Истоки», мы смогли оборудовать вещевой склад с хорошими просторными помещениями. Здесь есть кроватки и коляски, причем, не только для тех, кто сохранил детей, передумав делать аборт. Часто мы ищем коляски по объявлениям в газете, и если они в отличном состоянии, платим полцены. Обычно находится благотворитель, который покупает ее для того, кому она нужна.

- Из чего состоят ваши будни?

- У нас круглосуточно работает телефон доверия. Наши психологи дополнительно получили образование клинического психолога, чтобы соответствовать всем требованиям доабортного консультирования. У нас 300 подопечных семей, но только четверть из них обращается за помощью. Это те, кто сохранил ребенка после беседы с психологом. У нас в области в трех семьях по 8 собственных детей и две семьи с семью детьми. Но не меньшее количество детей и в приемных семьях. В одном из райцентров области есть семья, в которой 11 детей, но правильнее сказать, что у них 18 домочадцев. Ведь в нашей деятельности надо брать в расчет не только детей, но и домочадцев, как говорилось прежде на Руси. Это очень важная забота. Есть у нас мать-одиночка, у которой 7 детей.

- Трудно руководить ЦЗМ?

- Помогает прежний опыт. До несения этого послушания в церкви я имел опыт работы директором в трех организациях. Когда владыка благословил меня на это послушание, в правительстве Рязанской области меня пригласили на встречу с министром социального образования, директором комплексного центра «Семья», имеющего очень хорошую социальную вместимость, свое здание, службы. Наши областные социальные структуры открыли этот центр. И с тех пор у меня сразу пошла работа. Когда меня ввели в правление центра «Семья», его специалисты два раза в неделю стали работать с нашими сохраненными детьми и мамами из многодетных и неполных семей. В центре «Семья» постоянно работает меняющаяся выставка «Святость материнства». Руководство приглашает меня для бесед с подопечными и сотрудниками центра. Регулярно я служу там водосвятные молебны, причащаю детей, страдающих аутизмом, синдромом Дауна. Возникла даже идея открыть там со временем молитвенную комнату. Благодаря взаимодействию с центром «Семья» социальные средства государства мы привлекаем именно на то, на что они должны тратиться по определению. И я надеюсь, так будет продолжаться и впредь.

- Беседа психологом с женщиной, решившейся на аборт, не всегда заканчивается рождением ребенка. Значит ли это, что его работа не приносит результат?

- Психолог, несомненно, должен быть профессионалом, но он должен обладать и такими качествами, как доброта, человечность, отзывчивость. У нас был случай, когда после доабортного консультирования женщина сделала аборт. Но, забеременев в следующий раз, она вспомнила разговор с психологом в кабинете кризисной беременности и сохранила ребенка. Может быть, сыграло свою роль и чувство раскаяния за совершенную ошибку, но все же работа психолога может иметь дальние последствия. После родов женщина поблагодарила психолога, который, казалось бы, неудачно поработал, но на самом деле посеял доброе зерно. Это говорит о том, что часто человеку не хватает обычного участия и заботы.

- Вы помните самую первую женщину, которая отказалась от аборта на Вашей памяти?

- Однажды в абортарий обратилась женщина, которая зачала в тюрьме. Она в другом регионе жила, и ее мама не пускала ее в дом: «Уже есть двое детей, а ты еще и третьего от какого-то заключенного принесла». В абортарии был наш психолог, и он сообщил кому-то из наших благодетелей об этой женщине. Благодетель дал ей денег. Представляете, женщина, отсидевшая в тюрьме, человек с судимостью, сказала ему, что не возьмет денег: «Понимаете, я не смогу вам вернуть их». До этого момента она никогда, ни разу в жизни не встречала человека, который, дав 100 рублей, не снял бы с нее потом три шкуры, не требовал бы отдать с процентами. И вдруг ей приносят несколько тысяч и говорят: «Да ты рожай! Сохрани ребеночка. Если что-то тебе нужно будет, мы поможем». Этот их диалог и явился решающим фактором, чтобы сохранить ребенка. Эта первая отказавшаяся от аборта женщина выступила на телевидении в поддержку нашего центра, поблагодарила благодетелей. Вот такой человек.

Денег у нас в центре как не было, так и нет. Это наша всегдашняя проблема. Мы просто нашли три семьи. Две из них владели небольшим частным бизнесом, а одна семья просто помогала той первой женщине: раз в квартал они оплачивали для нее квартиру-малосемейку. Мы помогали, чем могли. Женщина всегда нам говорила: «Давайте я хоть что-то буду делать, мне неудобно, стыдно мне».

- Та женщина верующая была?

- Во время первого же нашего разговора она сказала, что принципиально не надевает крестик. Мы больше никогда ей об этом не напоминали. Но потом на восьмом месяце после рождения ее дочки она ждала меня, чтобы я приехал крестить ее девочку. Причем, просила именно меня сделать это. И с того времени ее жизнь изменилась кардинально. Она человек твердый, стержень внутренний у нее, поэтому она смогла бросить свои преступные связи. Сейчас воспитывает троих детей и работает. Она нам даже деньги присылает – по одной или две тысячи. Не всегда, но тем не менее.

- А сколько она прожила на съемной квартире?

- Больше года – полгода до рождения дочки и восемь месяцев после, пока ее мама не смирилась с ребеночком, зачатым в тюрьме, и не пустила ее домой. Она к нам приезжала с Дашенькой. Видите, какое счастье, какая радость от ребенка. Но обычно наши подопечные живут в приюте полгода или год. Некоторые ЦЗМ играют роль приюта для беременных, как, например, в Иваново и в других городах. А у нас беременные бывают, конечно. Но функции приюта для беременных у нас выполняет государственный центр, с которым мы заключаем договор.

- Вы руководите центром со дня его открытия?

- Нет. Центр был создан в 2005 году. Его основатель и представитель попечительского совета обратился к владыке с просьбой назначить руководителем центра священнослужителя. В начале 2009 года наш правящий архиерей архиепископ Рязанский и Касимовский Павел (Пономарев) благословил меня возглавить центр. Сейчас владыку перевели в Белорусскую Церковь. До моего назначения я 5 лет служил дьяконом и 7 лет иереем.

В нашей жизни ничего не происходит случайно. Когда я служил дьяконом, однажды поехал в Ярославскую область вместе с покойным митрополитом Симоном (Новиковым), который был тогда правящим архиереем Рязанской епархии. Владыка был выпускником Троице-Сергиевой Лавры, инспектором академии, особенно почитал преподобного Сергия, был, можно сказать, его чадом. Из Лавры он был назначен в Рязанскую епархию, где до конца своих дней был епископом. В 2000 году в Лавре владыка вел с нами, молодыми учащимися семинарии, разговор. Он сказал, какая каждого из нас ждет судьба. Кому-то сказал, что он будет заниматься тем, кто-то – этим, кто-то станет протоиереем, кто-то протодьяконом в соборе. Я был тогда дьяконом. Увидев в моих руках приличную стопку детских православных книг, он сказал: «Вот отец Виталий книжек много купил, у него и деток много будет». А я подумал: «Что это с владыкой? Я овдовел, когда моему сыну было два года. Я без матушки. Как же у меня будет много деток?»

И когда в 2009 году мне предложили возглавить Центр охраны материнства и детства, с которым я уже сотрудничал как духовник, я сразу вспомнил пророческие слова владыки Симона. Он прозревал то, на что мы не обращаем внимания. В свое время митрополит Сергий, управляющий делами нашей церкви, назвал владыку Симона «совестью нашей Патриархии». Такое было к нему отношение. И вот я сподобился от этого владыки-старца получить напутствие, которое оказалось пророческим.

- Вы в Рязани родились?

- Нет, я родился и вырос в Средней Азии, в Алма-Ате, где получил строительное образование. Мой отец был пограничником и погиб, когда мне еще года не было. Моя бабушка, имея православные корни, молилась Богу. Бога-то мы почитали всегда. Я был православным, крещеным, но мы не были воцерковлены. Обычно яички красили на Пасху, иногда на Рождество ходили в храм. И вместе с родственниками провожали в последний путь своих близких. Это максимум, что мы могли. Тогда не было принято венчаться. Вот этим ограничивалось наша церковная жизнь. В окружении не было ни одного православного человека. Но иконочка всегда была на столе. Поэтому обращались к Богу.

- А когда в храм начали ходить?

- Когда мне было больше 26 лет. Я оказался в церкви, потому что в моей жизни были очень трудные обстоятельства, в том числе духовного плана. Это было кризисное тяжелое время начала 1990-х годов. Именно тогда я пришел к первому покаянию. Господь меня вел. Впервые в жизни я покаялся в тот момент, когда воспитывал моего единственного шестилетнего сына. Овдовел, когда ему было 2 года. Я был в крайнем отчаянии и от горя даже не понял, как оказался в храме. Я помню лицо священника, который показался мне ангелом. Он говорил со мной по-доброму, всю душу вложил. Он понял меня, принял меня и к покаянию привел меня. Такая катехизация своеобразная произошла. Как оказалось, он был дьяконом. И после этого я стал ходить в храм, причащаться. Просто на крыльях летал. Экономическое положение семьи становились все хуже, но эта окрыленность, это время, проведенное в церкви, первый опыт помощи Божьей были бесценны. Через 4 года я прошел подготовительные курсы, которые преподавал епархиальный духовник. Он нас очень обильно напитал своим опытом, своим отношением к требам, службам, Литургии. Потом я учился в семинарии.

- Почему Вы переехали из Казахстана в Россию?

- Я еще не был дьяконом, но наш духовник благословил меня с будущим игуменом переехать в Рязань и перевезти сюда довольно большую общину переселенцев – и семейных, и несемейных людей, и детские приюты. У нас школа была какое-то время. Первые два года моим послушанием было социальное служение. Тогда еще его так не называли. Этот опыт, конечно, сейчас очень помогает в моей работе в ЦЗМ, особенно опыт окормления приюта и школы, работа с нашими детьми.

В средине 1990-х годов нам позволили перевезти в Россию детей, которые в тюрьмах сидели. Были и наркоманы, лишенные родительских прав. В приюте для переселенцев из Казахстана у нас было около 15-ти детей. В первое время просил пожертвования на содержание приюта, но сразу положил за правило не становиться нахлебником. Если просил зерно, то не для муки, а для посева. Сначала искали, кто пожертвует на корову. А потом уже телочек сами раздавали другим. Хотя бывал в приюте редко из-за своего послушания эконома, дети помнят меня до сих пор. Они выросли уже. Со многими общаемся.

- Отец Виталий, не раз слышала, что репродуктивное здоровье женщины, ее отказ от зачатия, аборты негативно сказываются не только на ее дальнейшей жизни, но и на рожденных ею детях. Вы согласны с этим?

- Очень часто, не раз и не два, мне приходилось слышать такие истории. В одном случае, например, ребенок родился безнадежным. Она сохранила, не сделала аборт, а ребенок с патологией. Он прожил один день, я успел его крестить. По просьбе матери в полночь приехал и крестил этого ребенка. У мамы спросил: «А есть у вас еще дети?» – «Есть, девочка. Ей 10 лет». 10 лет жена, имеющая законного мужа, изнашивала свой организм, уничтожала материнские функции, репродуктивные способности, отказываясь от зачатия или делая аборты.

В другом случае ребенку 6-7 лет, такая же история, только уже болен онкологией. Старшему ребенку 17 лет. То есть 10 лет – это аборты, спирали. Одна многодетная мама четыре года после рождения первого ребенка пила гормоны. Это гормональная контрацепция. Потом пять лет она не могла зачать и зачала больного ребенка. Ее склоняли к аборту, но она не убила ребенка с патологией. Дочери сейчас 16 лет. Способная, разум есть. Но одна за болячка другой. Они ее называют «блаженной»». За время ее следующей беременности с организмом матери произошло что-то такое, что третий ребенок у нее родился абсолютно здоровым. Сейчас 14 лет ему. 10-летнего ребенка забрали в Москву, он очень одаренный в музыкальном отношении ребенок. Пятый ребенок здоровый, шестой ребенок здоровый. Вот что значит беременность, даже с патологией. А если бы она совершила аборт? Она просто стала бы бесплодной, скорее всего. Вот что такое насилие над своим организмом. Если спросить честного врача-профессионала ответить по совести, то он скажет, что организм женщины никогда не восстанавливается так, как во время беременности. И когда женщина предохраняется любым способом, она вредит себе.

- Одна матушка мне рассказывала, что когда у них с батюшкой уже было много детей, она поняла, что не может больше рожать и возроптала на Бога. «Я вдруг поняла, что не могу читать «Отче Наш», – сказала она. У нее паника началась, и как только она сказала: «Ладно, сколько будет, столько и будет», она опять смогла молиться.

- И у меня подобный случай был со знакомым священником. Ему уже лет 52-53. Они с матушкой – медики, учились в одной группе. Они поженились задолго до его священства. У обоих было больное сердце, настолько, что даже думать о вынашивании ребенка нельзя было. И она как медик это понимала. Но еще не будучи воцерковленными, они родили первого ребенка. Вся семья плакала, когда она рожала. Потом через пару лет она зачала второго ребенка, опять родился мальчик. Потом через год родила третьего мальчика. Но не было девочки. И тут батюшка рассказывает мне: «Мы оказались в Петербурге у мощей Ксении Блаженной. Помолились. Приехали, а жена беременна». Семь лет прошло между третьим и четвертым ребенком. Но опять мальчик. И пятый родился мальчик. И вот в 40 лет они родили, наконец-то, девочку, шестую. Но так как они больные люди, стали жить дальше как брат с сестрой. Он приехал с Дальнего Востока и говорит: «Чего ж вы тут детей не рожаете? Может, нам с матушкой опять подумать об этом?»

Или вот случай был. Мне о нем рассказывал мой земляк из Средней Азии. Они с женой русские. Были неверующими и в то время относились к рождению детей как к игрушке. Тогда выражались так: «Завели мы мальчика». Даже не думали о втором ребенке. Но тут Господь как-то своими путями привел их в церковь. «Пришли мы, стали общаться со священником, слушать проповеди, читать Евангелие. Подружились с семьями разными, у одних из них было 8 детей, и нам было как-то неудобно. И вот мы из чувства стыда и неудобства решили родить хоть второго ребенка. Родили второго, третьего, четвертого, – говорит мой земляк. – И вот прошло 10 лет, мы не делали ничего, не предохранялись, но детей у нас больше нет. И теперь я любому скажу, что Бог никогда крест не дает не по силам». Вот такие вот истории интересные.

А один священник рассказывал, как принесли как-то ребенка в храм и говорят: «Батюшка, а это ваш ребенок». Он насторожился: «Как так мой?». Они говорят: «Если бы не вы, его бы не было на этой земле. Мы его сохранили». Ему Господь в какой-то момент нужное дал слово. Господь нас ведет, а мы часто эти моменты не понимаем.

Спрашивали одного старца: «Кто из людей для нас самый важный, какое время для нас самое важное и какое дело в нашей жизни самое важное?» Старец ответил, что самый важный человек в твоей жизни – тот, кого ты видишь сейчас перед собой. Самое важное время в твоей жизни – это то время, в которое ты видишь этого человека. И самое главное дело в твоей жизни – это то, которое ты можешь в это время оказать именно этому человеку. Ведь Господь, как учит нас Златоуст, не оставит. К тебе Господь посылает человека в нужде. Господь его не оставит, если ты откажешь. Но ты упустишь шанс помочь человеку и угодить Богу. Нуждающийся человек – это твой шанс.