Владимир Мединский объяснил свои действия, связанные с «Тангейзером»

Как сообщалось, 29 марта министр культуры Владимир Мединский уволил директора Новосибирского театра оперы и балета Бориса Мездрича из-за отказа извиниться за спектакль «Тангейзер» и внести изменения в постановку. Новым директором назначен глава Михайловского театра Владимир Кехман.

Владимир Мединский прокомментировал свои действия в интервью газете «Известия».

Он подчеркнул, что, опубликованный министерством документ, касающийся ситуации «с Тангейзером» является позицией Минкульта, выработанной на основе тех мнений, которые звучали, в том числе на общественных слушаниях. «И эта позиция — компромиссная, - пояснил В.Мединский. - Если вы читали стенограмму выступлений, размещенную на сайте mkrf.ru, то видели, что на слушания были приглашены сторонники разных взглядов, но большая часть выступавших требовала сократить финансирование театра или отправить директора театра в отставку незамедлительно».

«Проблема "Тангейзера" должна была разрешиться на местном уровне, - считает он. - То, что нам пришлось вмешаться в ход дела, говорит исключительно о мисменеджменте директора театра. Поэтому нашей целью было исправление управленческих ошибок. Кстати, в 2013 году в Дюссельдорфе постановка "Тангейзера", действие которой в результате очередного модернистского "нового прочтения" было перенесено в нацистскую Германию, была отменена сразу же после премьеры. Решением муниципалитета. Как практичные люди, немцы оставили только музыкальную часть: деньги на постановку потратили, нужно возвращать затраты. Может, и мы поступим так же».

Министр выразил уверенность в том, что «нашим руководителям государственных театров хватит опыта и профессионального чутья, чтобы избежать подобных крайних ситуаций».

Он подчеркнул, что «все наши действия, начиная с переговоров с представителями Церкви, театральными деятелями, руководством региона, были направлены на поиски вариантов мирного разрешения конфликта. Наша первоначальная позиция содержала рекомендации Борису Мездричу к действиям, которые, безусловно, сняли бы напряженность. Мы призывали обе стороны к благоразумию, но никакой реакции не последовало. В этой ситуации оставалось лишь использовать административные рычаги, чтобы повлиять на бездействующее руководство театра, обезопасив его от последствий конфликта, который мог перейти в непредсказумые формы».

Владимир Мединский заверил, что назначение Владимира Кехмана не связано с тем, что он резко осудил спектакль и призвал Бориса Мездрича покинуть пост. «Единственный критерий при назначении Кехмана — профессионализм и эффективность, - пояснил министр. - За 7 лет он поднял Михайловский театр на совершенно новый уровень. К слову, располагая возможностями меньшими, чем у Новосибирского театра».
«Напоминаю, мы говорим о действиях, вернее, о бездействии директора государственного академического театра. Здесь ключевое слово — государственный. Он обязан общаться и разъяснять свою позицию налогоплательщикам, как бы он к ним ни относился, - подчеркнул В.Мединский. - Так же как я обязан разъяснять свою позицию вам, журналистам. Мездрич при всей своей кажущейся творческой смелости так и не смог сказать людям: "Простите все, кого я вольно или невольно обидел". Это же такая простая и обезоруживающая формула».

Также он заверил, что «Минкультуры категорически против любых видов цензуры». «Всем, кто более или менее знаком с конкретной деятельностью министерства, хорошо известно: несмотря на сокращение бюджета, мы поддерживаем современное искусство, экспериментальные проекты, - заявил министр. - В данном случае министерство выступало отнюдь не с призывом о цензуре, а с призывом прекратить бессмысленную и опасную провокацию. Понимаю, что именно православная среда для многих художников — это область эдакого "безопасного эксперимента", ведь у православных ветхозаветный принцип "око за око, зуб за зуб" не действует. Этих "художников" прямо тянет поглумиться над Церковью в духе какого-то "Союза воинствующих безбожников", поглумиться над теми, кого травили во времена Советов и кого лишь относительно недавно оставили в покое. К чему такое публичное пренебрежение? Это что, поиск грани, за которой терпение верующих иссякнет и взорвется?»
 
Он признался, что «меня в этой истории смущает всё, в том числе и накал конфликта, который можно было не раскручивать три месяца, продолжая упорствовать и провоцировать людей, а решить практически мгновенно». «А во-вторых, уточню принципиальный момент: эти письма выражали протест против судебных разбирательств и попыток решить сложный этический вопрос на митингах и через прокуратуру. Непосредственно в этой части лично у меня — полное единодушие со всеми авторами писем», - заверил министр.

Он рассказал о том, каким образом планируется в будущем лишать финансирования подобные постановки. 

«Мы не ГАИ, чтобы штрафовать театры по факту. Однако как учредитель государственных театров, как инвестор, министерство оставляет за собой право не выделять средства на постановки, которые сочтет, мягко говоря, некорректными, вызывающими предсказуемо болезненную и вредную для общества реакцию. Эпатаж и сомнительный самопиар точно не должны оплачиваться из карманов налогоплательщиков», - заключил В.Мединский.