В поисках утраченной Грузии

«Эту атмосферу страха не почувствовать было невозможно»

Без всякой задней мысли я спросила у тбилисского журналиста Левана, что сказал в своем последнем выступлении президент Саакашвили. Его реакция меня поразила:

- Не знаю! И знать не хочу! Я его видеть уже не могу, а уж слушать тем более!

Опережая негодующую реакцию отечественных мишелюбов, уточняю: Леван – не уволенный полицейский и не коррумпированный чиновник. Он – патриот, он работал на войне в 2008 году. Он вообще не относится ни к одной из тех категорий граждан, которые, по мнению наших либералов, только и могут быть недовольны достижениями молодой грузинской демократии. Эта самая демократия ему лично не сделала почти ничего плохого: подумаешь, надышался газом и схлопотал дубинкой по голове в ноябре 2007-го. Ведь не убили, не посадили и даже ничего не отняли. Правда, собирались: квартира Левана находится в очень престижном месте, и на дом вроде уже «положил глаз» кто-то из «мишистов». В таких случаях все обычно происходило предельно демократично и либерально: с формулировкой «государственная необходимость» недвижимость изымалась – не в чью-то личную собственность, боже упаси! Все будет оформлено на какую-нибудь организацию, а владельцам честно выплатят компенсации – где-то половину от рыночной стоимости.

При «мишистах» Леван состоял на учете в полиции с краткой характеристикой: «ругает власть». Он подозревает, что доносил на него сосед, ярый «мишист», который был координатором их района, получая за это 300 лари. Раньше Леван работал в театре Резо Габриадзе, и у него было много друзей в России. Но общаться с ними он не мог: его сочли бы «предателем». Он не мог с ними даже откровенно говорить по телефону.

- Любой звонок в Россию контролировался. Телефоны вообще все прослушивались, запись включалась на определенные слова. Например, «Миша». Я в 2004 году голосовал за Саакашвили, но потом увидел, что к власти пришел какой-то клан.

Тбилиси – город теплый

Изменилась ли Грузия после смены власти? Безусловно. В этот раз она поразила меня каким-то новым радушием и теплотой. Новым – потому что грузинское гостеприимство уже не то, что раньше, когда мы были одним целым. Нет, его не стало меньше. Но оно другое. Приветливые улыбки пограничников в аэропорту, молодые вышколенные сотрудники Duty Free, которые говорят по-английски лучше, чем по-русски. «Вай-ме, они уже ничего не знают, эти молодые! – в гостинице пожилая грузинка добродушно подкалывает парня по имени Илико. – Я его называю «Илья Муромец», а он не понимает, что это значит!»

Можно возобновить прямые авиарейсы. Можно даже восстановить дипломатические отношения. Но как заново воссоздать тысячи нитей, которые тянутся из детства – из того детства, где бабушка, Илико и Илларион, где навсегда, обнявшись, как сестры, шумят струи Арагвы и Куры…

В Грузии ждут туристов из России. Очень ждут. И они уже приезжают. В маленькой семейной гостинице, где я не раз останавливалась, всегда было много иностранцев. В основном с Запада: дипломаты, журналисты, какие-то советники… Обычных русских туристов я увидела здесь впервые. Но их пока немного. «Русские еще не поняли, что мы не враги», - говорят грузины.

Они никогда и не были врагами. В «ледниковый период» наших отношений, после августовской войны, Тбилиси («тбили» означает «теплый») соответствовал своему названию, оставаясь «теплым городом» в прямом и переносном смысле этого слова. Представить себе, чтобы кто-то здесь в ответ на обращение на русском презрительно отвернулся (как это бывало в Прибалтике и даже в Кишиневе) невозможно. Правда, теперь может случиться, что вас просто не поймут. Политика Саакашвили дала свои плоды: в этот приезд я впервые нуждалась в услугах переводчика. При отсутствии практики язык стремительно забывает даже старшее поколение. Тем более стоит ценить усилия тех, кто в эти годы безвременья пытался перекинуть мостик между нашими берегами. Устраивал в Москве грузинские праздники, привозил грузинских артистов (а в Грузию – российских), поддерживал народную культуру. Вот уже несколько лет эту работу ведет Союз грузин в России, записанный за это «мишистами» в «пятую колонну». Саакашвили кидал бюджетные миллионы на гонорары иностранным звездам, на развесистую клюкву Ренни Харлина («Пять дней в августе»), а вот родная культура оставалась без должной поддержки. Михаила Хубутия, президент Союза грузин в России, как-то рассказал мне историю своей ссоры с президентом. Произошло это во время приезда в Тбилиси Иосифа Кобзона. «Тогда «националы» попытались сорвать концерт. К его началу двери в зал не открыли, а по первому телеканалу показывали ряды пустых кресел. Якобы публика не пришла. Однако оппозиционные журналисты сняли толпу у запертых дверей зала снаружи. Эта история была яркой иллюстрацией того, что представляет собой ушедшая власть».

« Always ultra » и другие достижения архитектуры

Если вы впервые приехали в Тбилиси, гостеприимные грузины непременно организуют вам экскурсию по городу. Что бы там ни говорили злопыхатели, старый Тифлис действительно изменился. Местами неузнаваемо. Где старые платаны улицы Марджанишвили? Где знаментые «Воды Лагидзе» с их разноцветными газировками? Помните мраморные прилавки, стеклянные конусы: «Тархун» - зеленый, «Кахури» - красный…Где теннисные корты «Динамо» на набережной, на которых воспитывались поколения грузинских чемпионов? Ничего этого больше нет. Вырубили платаны, и прохожие бредут по отреставрированным евро-улицам, лишенным тени, под совсем не по-европейски жгучим солнцем. На месте кортов открыли Дворец юстиции, который издали напоминает колонию ядовитых грибов на тонких ножках. Не все знают, что эти грибы растут буквально на крови: на этом месте в 2006 году полиция, имитируя задержание опасных преступников, расстреляла двух молодых людей в автомобиле. Отец одного из них, Зураба Вазагашвили, поставил здесь мемориальную плиту и все эти годы добивался справедливого расследования. Команда Саакашвили не придумала ничего лучше, как снести плиту вместе со спортивным комплексом и окружавшими его столетними деревьями. Нет, внутри бетонно-стеклянной грибницы все замечательно: и паспорт за минуты, и водительские права за секунды, и регистрация квартиры за час – это не сказки. И эту практику новое правительство твердо намерено сохранить. Но вот только жизнь не сводится лишь к оформлению документов.

Но даже туристы приходят в ужас при виде того, что строится прямо под новой резиденцией Саакашвили и напоминает два толстых обрубленных щупальца какого-то инопланетного существа. Или ночной кошмар сантехника. На самом деле это концертный зал. Я не встретила человека, которому бы это нравилось. Исторические районы города при Саакашвили уродовались столь беспощадно, что даже бывший посол Британии в Грузии Стивен Нэш, выйдя на пенсию, создал Общество по спасению старого Тбилиси. Его тревогу разделяют виднейшие грузинские и западные архитекторы.

Мы гуляли по Старому городу в обществе Алеко Кипиани, владельца небольшого кафе в виде вагончика старой тбилисской «конки» (трамвая). Дойдя до сверкающего здания с горящей вывеской Shangri La у подножия стеклянного моста, глубоко верующий Алеко вздохнул: «Вот наш позор». Это одно из многочисленных в Грузии игорных заведений, где по выходным просаживают целые состояния респектабельные отцы семейств из соседних мусульманских стран. Деньги здесь крутятся огромные, и ходят упорные слухи, что доходы от казино идут прямиком в «общак» националов.

Султанат с видами на Европу

Взлет и падение Саакашвили похожи на бессмертные «загогулины» Бориса Ельцина. Оба пришли к власти на волне народных надежд и всеобщего обожания. Теперь Саакашвили также уходит в атмосфере холодной ненависти и презрения. Причины понять несложно.

17 апреля прошлого года на горе Махата прошла церемония закладки фундамента Храма иконы Иверской Богоматери . Собравшиеся ожидали прибытия Патриарха и президента. Вскоре они прибыли – в одной машине. Дальнейшее запечатлели камеры журналистов: из машины вылез всклокоченный, опухший Саакашвили, который заплетающейся походкой направился к трону Патриарха и плюхнулся туда. Его с трудом поднимают, он обводит собравшихся мутным взором, качается, странно смеется. Оппозиция тут же потребовала провести президенту наркологическую экспертизу. А чувства грузинского народа были, видимо, схожи с нашими при очередном известии, что президент Ельцин опять «работает с документами».

Схожие чувства, видимо, испытывал начальник Специальной службы государственной охраны, подписывая документы, с которых только недавно был снят гриф «секретно». Все недоумевали: почему «националы» (пропрезидентская партия Единое национальное движение – ЕНД), аки львы, бросились в бой, когда встал вопрос о переподчинении Службы правительству? Вопросы отпали, когда на свет явились счета и чеки. Встреча Саакашвили Нового года в Дубае обошлась бюджету в 240 тысяч лари, испанский повар президента – в полмиллиона лари, курс похудения после этого повара на австрийском курорте для президента и мэра Тбилиси стоил 115 тысяч лари. Далее: обучение в США сыновей президента, поездки его супруги, уколы ботокса, гостиница для известной модели, покупка портрета голой актрисы... Подарки женщинам, в том числе золотой браслет для «гостьи президента» - депутата парламента Мариам Саджая, за 3500 лари.

В принципе, все, конечно, понимали, что юная Мариам, избранная депутатом от «националов» в 21 год (ради нее накануне выборов специально был понижен возрастной ценз), без подарка не останется. Не зря же она считается одной из фавориток президента. Однако в Грузии недоумевают: во-первых, настоящий мужчина делает подарки женщинам за свои деньги. Во-вторых, что мешало взять их из «общака» националов, который, как считают информированные люди, существует еще с тех времен, когда эти ребята во главе с Мишей еще только боролись за власть? Есть факты, утверждает экс-депутат Петре Мамрадзе: например, разные организации в «добровольно-принудительном порядке» перечислили на строительство здания парламента в Кутаиси более миллиарда лари. Из них освоено 340 миллионов. Где остальные 660? Ответа нет.

Мамрадзе 13 лет руководил сначала Госканцелярией, а после революции роз - канцелярией правительства. За это время контрольная палата сделала ему лишь одно замечание: «Была куплена монография по экономике за 15 лари, но отсутствовал счет-фактура. Покупка за счет бюджета золотого браслета – такое и представить было невозможно».

По меткой оценке журналиста Ираклия Берулава, режим Саакашвили можно определить как «прозападный султанат». Нравы – как при дворе султана Сулеймана Великолепного: «пул» фавориток, борьба царедворцев за близость к телу, Великий Визирь – Вано Мерабишвили.

А поскольку коррупция в Грузии действительно побеждена, президентские охранники учитывали и фиксировали все до последнего тетри. Даже стоимость банных тапочек для какого-то Ющенко. Петре Мамрадзе передал разговор с неким высоким чином МВД, который хвастался идеальным порядком в своем ведомстве. «Вано (Мерабишвили – Авт.) приказал начальникам региональных отделений: «если у вас появятся машины банка «Карту» (владелец - Иванишвили – Авт.) - останавливайте, деньги изымайте. Доложите мне сумму и берите себе на премиальные». И если там окажется 102325 лари 25 тетри, - с гордостью говорил чин. - начальник управления так и доложит министру».

Править как Сталин, жить как Абрамович

Засекреченные расходы службы Госохраны – это, конечно, капля в море. Никто в Грузии не верит, что Миша и его ближний круг не имели других «кошельков». В стране более 200 тысяч пробационеров, это люди, которые вышли из тюрьмы, заключив процессуальное соглашение. Человека просто вызывали в прокуратуру и говорили, что он должен передать государству некую сумму: 100 тысяч долларов или 150. Но все знали, что помимо этого обычно предлагалось передать и намного больше, но уже не государству. Либо переоформить бизнес на подставных людей от правящей группировки.

Все также знали, что «сахар – это государственная статья», и никто не имеет права его ввозить в Грузию. Кроме тех, кому положено. А положено тому, кого уполномочило на это руководство страны. Знали, что если объявлен тендер на водопроводные работы, то туда нечего и соваться: этот бизнес контролирует тесть экс-спикера парламента Бакрадзе. Многие видимые для всех расходы президента явно не соответствовали размерам его служебного оклада. Стоит вспомнить известные кадры, когда он во время наводнения с человеческими жертвами в Тбилиси в миланском магазине скупает дорогостоящие часы.

- Несмотря на демократический фасад, режим был не просто жесткий: он был лишен всякой морали. – рассказывает Гия Хухашвили, которого считают «серым кардиналом» новой власти. Место для встречи было им выбрано явно не случайно: Литературное кафе, принадлежащее вдове Зураба Жвания. – Режим ломал всех, кто только теоретически мог встать на его пути: морально, а то и физически. Политические преследования были даже жестче, чем в России.

В прокуратуре любому могли сказать: ты должен сделать то-то, отдать то-то. Иначе наступят последствия. Например, у сына «найдут» наркотики. Перед началом откровенного разговора люди разбирали мобильники, извлекая из них батарейки.

Известная журналистка говорит, что если бы оппозиция не победила на выборах, она уехала бы из страны. Девушка специализируется на журналистских расследованиях, и по работе постоянно сталкивалась с человеческими трагедиями и жуткими фактами.

- Люди приходили и просто спрашивали: «Что нам делать?» А я понимала, что их жизнь в опасности, и что я никак не могу их защитить. Иногда даже советовала отказаться от публикации. Это было страшно, если честно. Невозможно было дышать. Недоумение вызывали те российские коллеги, которые приезжали и писали восторженные репортажи. Потому что эту атмосферу страха не почувствовать было невозможно.

Да, полиция не брала взяток – но у любого могли отобрать собственность или посадить в тюрьму. Даже при стопроцентных доказательствах невиновности. Например, известен случай («дело Бахудова»), когда за «убийство» живого человека сидели четверо. Человек пропал, четверо сознались в его убийстве. Потом человек нашелся, но осужденные продолжали мотать срок. Вот типичная история, рассказанная знакомой журналисткой. Бизнесмен Давид Рогава, заработав деньги в Испании, купил в Зугдиди за 400 тысяч долларов старый универмаг. Его вызвали и сказали, что он должен подарить этот универмаг государству. На самом же деле интерес к универмагу, по словам бизнесмена, проявлял «некоронованный король Мегрелии» - прокурор Роланд Ахалая. Его сын Бачо был тогда министром обороны. Универмаг у Рогава отняли, но он не смирился, а начал воевать. Когда журналисты попытались выяснить, кто владелец универмага, оказалось, что на все документы Министерством обороны (то есть Бачо Ахалая) наложен гриф «секретно».

Также были засекречены все расходы мэрии по уборке Тбилиси. Когда гриф сняли, оказалось, что дворниками-альпинистами оформлена… популярная эстрадная группа. На самом деле артисты, конечно, не чистили крыши, а агитировали за ЕНД.

- Ребята вплотную подошли к осуществлению заветной мечты: править, как Сталин, а жить, как Абрамович. – говорит Петре Мамрадзе.

Но если ты хочешь править как Сталин, ты должен жить так, чтобы тебя положили в гроб в штопанных носках, как его. Иначе для тебя больше подойдут другие исторические аналогии: Людовик ХVI, Чаушеску… И никто не даст тебе гарантий, что не кончишь, как они.

Успехи демократии

Семейка Ахалая прославилась, конечно, не аферой с универмагом, а скандалом с садистскими пытками в тюрьмах. Подобные порядки были заведены Бачо Ахалая, когда тот стоял во главе департамента по исполнению наказаний. Сначала, говорят, он честно трудился, чтобы искоренить засилье воров в законе, которые сидели в отдельных камерах с телевизором и из тюрьмы отдавали распоряжения министрам. Но потом якобы стал получать устные приказы от Вано Мерабишвили и прокурора Зураба Адеишвили, а параллельно с этим – сильно пить. В опьянении у него проявились садистские наклонности. Люди старшего поколения хорошо помнят историю его родной тетки по отцу, которая была замужем за директором турбазы в Душети - Омаром. Как-то она в припадке ревности зарубила мужа топором на глазах племянников. Не исключено, что это повлияло на их психику. После обнародования скандальных тюремных кадров у матери Ахалая произошел нервный срыв. Среди родственников других тюремщиков-садистов были даже попытки суицида.

Бачо Ахалая сейчас сидит, а его брат Дата, который в бегах, в своем заявлении на фейсбук валит все на Мерабишвили. Якобы тот так опасался конкуренции со стороны братьев, что подставил их, а заодно и все ЕНД, которое из-за него проиграло выборы. «Я согласен с тем, что Ахалая говорит про Мерабишвили. – комментирует Мамрадзе. – Вано стремился к абсолютной власти и контролю над президентом. Любой, кто мог зайти к Саакашвили в кабинет или позвонить ему на мобильник, представлял для Вано опасность. А братья Ахалая были именно такими людьми. Однако это не оправдывает их собственных преступлений».

Мерабишвили доказывал президенту свою преданность и незаменимость при помощи бесконечных шпионских процессов. При этом его авторитет среди сотрудников силовых структур был непререкаем. Ему настолько доверяли, что полицейские, выполнив какое-нибудь особо деликатное поручение руководства МВД, могли потом с гордостью рассказывать об этом в кафе, искренне полагая, что исполнили долг перед родиной. Именно так удалось узнать, что случилось с рейнджером Давидом Цинделиани, который во время войны находился в Сванетии и пропал 16 августа 2008 года. Цинделиани похитили сотрудники Департамента конституционной безопасности, когда он с отцом ехал в Кутаиси на совещание. Парень исчез. Но вскоре на интернет-форуме появился рассказ о его судьбе. Цинделиани было предъявлено обвинение в шпионаже на основании того, что на его мобильнике был звонок из России от девушки. Она спрашивала, как дела, и парень пересказал ей сводку новостей «Рустави-2». «Ты шпион», - сказали ему, привезли в Батуми и вывезли на катере в море. А потом застрелили и тело сбросили в воду, привязав к ногам груз. Эти люди искренне считали, что уничтожили предателя. Может, конечно, все это и неправда, но где Цинделиани? Его нет.

Разведчик 23-й Сенакской бригады Минобороны Роин Шавадзе после боев в Южной Осетии вернулся в Батуми, а 16 августа 2008 года был убит. Его тело с 20-ю пулями нашли около речки в полицейской машине. У Шавадзе был перебит позвоночник и ноги. То есть перед смертью его зверски пытали. До этого прошел слух, что он «что-то рассказывает» о ходе боевых действий. К нему наведался сотрудник Департамента конституционной безопасности, а на следующий день на глазах у всех сержанта похитили около базара люди из аджарского отделения ДКБ. Когда поднялся шум, полицейские заявили: «это был торговец наркотиками, он сбежал и открыл по нам стрельбу». Как разведчику удалось сбежать с переломанными ногами и позвоночником, они не объяснили.

Возможно, понять эту историю поможет рассказ другого «изменника родины», которому удалось выжить по чистой случайности.

Шпионы и вредители

- Меня подвели к стенке. Один из контрразведчиков приставил к моей голове ствол пистолета и нажал на спусковой крючок. Раздался щелчок – пистолет был не заряжен. Но они сказали, что следующий выстрел будет уже настоящим. Меня подвели к столу, где лежал другой пистолет, и заставили взять его в руки. «Теперь на нем твои отпечатки пальцев. Видишь открытое окно? Мы тебя застрелим и сбросим тело с 3-го этажа, а потом скажем, что ты схватил пистолет со стола, взял в заложники одного из оперативников и мы вынуждены были тебя обезвредить».

Это не сцена допроса разведчика из сериала о Второй мировой войне. Это рассказ военного эксперта, бывшего советника НАТО, профессора Тбилисского университета Вахтанга Маисая, обвиненного в 2009 году в шпионаже. Именно так в Глданской тюрьме № 8, где содержался Маисая, его допрашивали сотрудники грузинской контрразведки.

- Контрразведка в течение полутора месяцев свободно заходила в тюрьму в любое время. С собой они приносили бутылку минеральной воды «Ликани», в которой было растворено психотропое вещество, и заставляли меня из нее пить. Сами оттуда не пили. Потом мне сказали, что там был скополамин. Он вызывал судороги, потерю ориентации и сильные головные боли. Руки в наручниках, лампа в лицо – как в НКВД во времена Берии.

Скополамин – это пресловутая «сыворотка правды», сильнейший наркотик. Он подавляет волю человека, делает его послушным зомби. Считается, что он может заставить преступника говорить на допросе правду. Если использование грузинскими спецслужбами скополамина подтвердится, это может стать сенсацией, так как известно, что этот препарат применял для допросов нацистский преступник Йозеф Менгеле. Известно также об использовании скополамина ЦРУ.

Вообще-то подозрения, что грузинские спецслужбы применяют к арестованным какие-то психотропные вещества, были давно. Родственники осужденных за работу на ГРУ осетин говорили мне, что те во время своих «признаний» по телевизору были явно под воздействием какого-то наркотика. Не исключено, что грузинская контрразведка совмещает приятное с полезным: ловлю шпионов с изучением действия скополамина. В Штатах, например, делать это было бы затруднительно, так как законы там запрещают эксперименты над людьми без их согласия.

Рассказ Маисая подтверждает все те ужасы, что уже известны о Глданской тюрьме. К нему применяли как физические, так и психологические пытки, а потом и вовсе решили убить: он утверждает, что сумел получить задокументированные признания потенциального исполнителя. «Тюрьма была нашпигована снимающей и подслушивающей аппаратурой. Об этом меня предупредил Ладо Бедукадзе (офицер, который вывез на Запад видеозаписи с пытками заключенных). - говорит Вахтанг. – Он же предупредил, что против меня готовится операция по ликвидации. Приказ отдал лично Саакашвили».

Дело Маисая состоит из семи томов. Гриф «секретно» с него до сих пор не снят. Засекречен даже приговор. И неспроста. На семи тысячах страниц уголовного дела доказывается, что политолог был шпионом… спецслужб НАТО. Серьезно. Его обвиняют в работе на военную разведку Словакии. А эта страна, как известно, - член НАТО.

- Если я вам покажу свой приговор, то нас обоих арестует контрразведка. – смеется Вахтанг. – Это государственная тайна. А все почему? Потому что там написаны совершенно фантастические вещи. Знаете, какую использовали против меня улику? Она описана как «красная книжка типа удостоверения, на которой на русском языке написано «КГБ СССР». Причем эта улика уже уничтожена. Это сувенир, который я купил в Киеве за 5 долларов. Вклеил туда мою фотографию в 12-летнем возрасте, вписал фамилию. Там под фото характеристика: «не пьет, не курит, но дурак» и звание: генерал-полковник. Они ее изъяли во время официального обыска и использовали как доказательство моей шпионской деятельности. Она даже упоминается в приговоре. Кроме того, в качестве улик использовался мой личный компьютер и флешка, которые тоже уничтожены.

В деле утверждается, что Маисая был завербован некими офицерами словацкой военной разведки Яном и Томом (фамилии не названы), которые наряду с работой на спецслужбы НАТО сотрудничали с какой-то «разведывательной службой РФ». Что это за служба, знает, наверно, только грузинская контрразведка.

- В конце концов я сам запутался, на какую разведку работаю: то ли на КГБ (которого нет с 91-го года), то ли военную разведку НАТО, то ли на загадочную «разведывательную службу Российской Федерации».

В представленной в деле «секретной» переписке на английском языке ушлые Том и Ян, обращаясь к своему агенту « Dear Vaho » («Дорогой Вахо») пишут, что хотят передать добытую им информацию «американской стороне, спецслужбам НАТО и ЦРУ». Также они пишут, что эта информация уже передана в Евросоюз, Франции и Чехии. Просто какой-то супершпион, работающий сразу на все страны мира.

«Я бы признался даже в убийстве Бен Ладена»

На самом деле, уверен Маисая, причиной его ареста стала книга на английском языке, в которой он дает военно-политический анализ войны 2008 года. Он собирался ее опубликовать в Лондоне. Рабочий вариант книги хранился в компьютере и был изъят во время обыска и уничтожен. Разумеется, Саакашвили было невыгодно, чтобы правдивая информация о войне попала на Запад. Это портило его имидж. Кроме того, политолог дружил со многими лидерами оппозиции. От него добивались показаний как против них, так и против некоторых членов правящей партии ЕНД. Например, Давида Дарчиашвили.

- Если все обстоит так, почему же вы признали вину? – не могла я не спросить у Вахтанга.

- Сразу после ареста меня привезли в так называемый «модуль» - штаб-квартиру грузинских спецслужб на Важа Пшавела. Там сосредоточены 4 спецслужбы, имеющие отношение к госбезопасности: департаменты конституционной охраны, по борьбе с терроризмом и спецопераций, а также департамент контрразведки (контршпионажа). Все 4 структуры объединены в сектор общественной безопасности, который курировал 1-й замминистра МВД Амиран Месхели. Сейчас он в бегах.

Мерабишвили создал махину типа НКВД. У департамента контрразведки те же функции, что и у СМЕРШ во время войны. Он контролирует все, включая гражданские объекты. Без санкции контрразведки никто не сможет устроиться даже бухгалтером. Это суперзасекреченная структура, о ней практически ничего не известно. Попав туда, выжить очень сложно. Можно вспомнить судьбу полковника службы внешней разведки Грузии Серго Тетрадзе, который погиб при пытках в «модуле». Его тоже арестовала контрразведка.

- В «модуле» мне сразу предложили записать признание на видео. При этом начальник контрразведки Георгий Мазмишвили и его заместитель Отар Орджоникидзе позвонили оперативнику, который в это время проводил обыск в моей квартире. Сказали, что надо арестовать мою мать и жену. У мамы начался приступ, вызвали «скорую» и мне дали послушать в трубку, как ей делают укол. Я не сомневаюсь, что их бы арестовали. Кода позже я сидел в камере в изоляторе, услышал плач женщин и детей. Это была семья полковника Отонадзе, который разыскивался по делу о Мухрованском мятеже, их содержали в «модуле» как заложников. Так что в такой ситуации я бы признался даже в убийстве Бен Ладена.

Но самое интересное, что в деле Маисая описан сценарий событий в Лапанкури – за три года до самих событий. Там говорится, что он вместе с начальником военной разведки Георгием Габуния и неназванным «представителем Доку Умарова» подготовил диверсионную группу из чеченских боевиков, которую на территории России обезвредили «спецслужбы ГРУ и ФСБ». Похоже, его следователи обладают уникальным даром предсказывать будущее.

Впрочем, все это уже позади. Профессор Маисая и другие политзаключенные на свободе. Вано Мерабишвили и Бачо Ахалая – в тюрьме. Теперь их очередь отвечать на вопросы.

Многие в Грузии сейчас жаждут мести. Они недовольны, что новая власть медлит с разоблачением и наказанием «мишистов». Они называют правление Саакашвили «постыдной страницей в истории Грузии».

Очень часто это те же самые люди, которые орали на митингах «Миша, Миша!» и восторгались успехами молодых реформаторов.

«Мне было 6 лет, я гуляла с мамой. – вспоминает моя знакомая Тамара. – На площади был митинг, люди кричали: «Звиади!» Звиад Гамсахурдиа увидел меня и поднял на руки. За ним был Шеварднадзе, особых воспоминаний он не оставил. Потом здесь стояла толпа с розами в руках и кричала: «Миша! Миша!» Еще через несколько лет на площади митинговала оппозиция. Прошлой осенью здесь орали: «Бидзо! Бидзо!» Моей дочери уже шесть лет…»

… Ты спрашиваешь меня, изменилась ли Грузия? Еще как! Но кое-что осталось неизменным: толпа, бушующая на площади, выкликающая имя очередного вождя.