Ювенальная юстиция стала новой формой рэкета

В Ленобласти руководитель отдела опеки отобрала у матери троих детей, вымогая 11 млн рублей.

Далеко не альтруизм движет порой в России это дело – ювенальную юстицию. В Петербурге прокуратура приняла к рассмотрению материалы на руководителя органа опеки и попечительства поселка Александровская Пушкинского района Ленобласти Валентину Пиору. Чиновницу, призванную бороться за права детей, обвиняют в вымогательстве у многодетной семьи земельного участка стоимостью 11 миллионов рублей.

До недавнего времени глава семейства Константин Петров не оформлял в собственность участок в поселке Александровская, где он родился. Но когда цены на землю начали расти с бешеной скоростью, мужчина решил его приватизировать. В результате его семья с тремя детьми стала обладателем участка, рыночная стоимость которого превышает 11 миллионов рублей. И вот тут-то у семьи начались проблемы с местными органами опеки и попечительства.

По словам супругов, сотрудница органа опеки появилась в их доме спустя несколько дней после того, как Константин оформил право собственности на участок с домом и начал в доме ремонт, намереваясь переехать туда с семьей. Неслучайно первыми словами г-жи Пиоры, когда она явилась в их дом, были: «Вы все равно здесь жить не будете!!!» Далее сия дама при содействии главы местной администрации Юрия Спирина и других неустановленных лиц начала фабриковать «доказательства» того, что у Петровых просто необходимо отобрать трех несовершеннолетних детей, младшему из которых исполнилось только три месяца.

В начале сентября ночью к Петровым явились сотрудники полиции, вызванные неустановленными лицами, которые заявили, что Константин в нетрезвом виде гонялся за женой. Сигнал оказался ложным: все члены семьи мирно спали. Также г-жа Пиора оказывала давление на супругов, требуя под угрозой изъятия детей, чтобы Константин встал на учет в наркологический диспансер (он это требование исполнил), и даже чтобы супруги оформили развод (это незаконное требование супруги выполнять отказались).

На этом г-жа Пиора не успокоилась. 16 октября она в сопровождении сотрудников полиции все-таки забрала всех трех детей из семьи и поместила их в Центр медицинской и социальной реабилитации им. Цимбалина, параллельно направив в Пушкинский федеральный суд иск о лишении обоих супругов родительских прав. При этом родителям не было предъявлено никаких документов и не сообщено, на каком основании и кем принято решение об изъятии их детей.

Далее, впрочем, у г-жи Пиоры начались нестыковки. По ее требованию детей осмотрела Елена Симонова – врач центра реабилитации, куда были отправлены дети. Но та в своем заключении написала, что дети ухожены, сыты и не имеют хронических или запущенных заболеваний. Более того, по мнению врача, не было никакой необходимости в том, чтобы забирать детей из семьи. Это только нанесло вред здоровью трехмесячной Марианны, так как малышка нуждается в материнском молоке.

Семью взял под защиту руководитель питерского отделения Всероссийского движения «Народный собор» Анатолий Артюх. «Константин и Анастасия Петровы, – рассказывает он, – семья, каких в России тысячи. Возникшие с ними проблемы можно было легко решить, не отнимая детей. Никаких оснований для их изъятия по 77-й статье Семейного кодекса не было. Один раз соцработники пришли и увидели, что отец пьян. Это – повод забирать детей из семьи? Тогда можно забрать детей у половины страны». Но тогда понадобятся уже не детские дома, а концентрационные лагеря для изъятых детей.

На сей раз все, впрочем, завершилось относительно благополучно: дети были возвращены в семью. Правда, для этого пришлось подключать уполномоченного по правам ребенка. «Народный собор», фактически взявший семью Петровых на поруки, обратился в Следственный комитет и прокуратуру Петербурга с просьбой разобраться в этом деле: ведь 286-ю статью УК РФ («Превышение должностных полномочий») никто еще не отменял.

Ну а г-жа Пиора тем временем решила идти до конца и уже подала в суд иск о лишении Петровых родительских прав. Бедная Валентина Пиора, заключает издание: мало того что «ославилась» на всю Россию, так еще продолжает упорствовать...

Итак, что же – «хеппи-энд» (пусть даже и не окончательный) наступил, и нам можно порадоваться за семью Петровых? К сожалению, в современной России такие случаи – уже не правило, а, скорее, исключение: маховик ювенальной юстиции неумолимо набирает обороты.

«В России не первый год усиленно разрушается законодательство. Одним из результатов должно стать зависимое от воли власть предержащих поведение человека, который имеет детей, – родителя, – пишет на страницах «Русской народной линии» председатель Межрегионального общественного движения «Семья, любовь, Отечество» Людмила Рябиченко. – Для этого создаются и применяются механизмы редуцирования (урезания) прав этого самого родителя. По кусочку, с краев, до сердцевины.

Пресловутые «девять законов» рвут каждый свое: тот создает систему оценки родителей на предмет «достоинства-недостоинства» по отношению к праву на воспитание собственного ребенка, второй разграничивает права на ребенка между государством и родителями, следующий перехватывает права на ребенка у родителей, очередной передает права на ребенка третьим лицам.

О душе тоже подумали: вот этот осуществляет перехват права родителей на формирование у ребенка нравственно-ценностных установок, а тот – перехват права родителей на трансляцию (передачу) культурных ценностей ребенку.

Но особое внимание уделено самой сути права родительства на воспитание собственного ребенка. Отныне неотъемлемость прекращается: начинаются отчуждаемость и делегирование. Да и право тоже крошится на части – «право опеки» и «право доступа». Документы об этом Россией уже подписаны, и совсем скоро кошмар шагнет в жизнь.

После этого видоизмененные права можно будет передавать целиком или частями. Кому-то одному, нескольким... На выбор. Как в надоевшей телерекламе: «Скока граммов вешать?» Только ведь речь идет о любви и заботе: их-то как делегировать? Чем отмерять? Значит, в утиль? И теперь – «только бизнес, ничего личного»?..

Да, и бизнес тоже: ведь ребенок, ставший объектом товарно-денежных отношений, меняет не только свое собственное смысловое содержание – он меняет саму общественно-экономическую формацию. Уже происходят капитализация ребенка, выстраивание цены на него (отечественное и зарубежное усыновление, перемещение в качестве объекта «заботы» в однополые сожительства; трансплантология) в зависимости от спроса и предложения. Человек за деньги – это рабство. Неорабство как итог постмодернизма. Расчеловечивание».

«Есть замечательное слово «суверенитет»: оно о том, что кто-то – страна, нация, семья – имеет право на личное пространство и на свободу самоопределения. Так вот, после воцарения в России «прав детей» слово «семья» из этого списка исчезло», – заключает Людмила Рябиченко.