Для России хорошая армия всегда была актуальнее хорошей Конституции

И когда русские правители теряли роль предводителей армии, они теряли и свой авторитет

День защитника Отечества (бывший День Советской Армии и Военно-Морского Флота), который отмечался вчера в нашей стране, приходится почти на те же дни, что и свержение монархии в России. То, насколько дата 23 февраля как день рождения Красной Армии соответствует исторической правде, как и то, насколько славными или, наоборот, бесславными были для Красной Армии февральские дни 1918 года, - вопрос в высшей степени спорный. Историки и эксперты как с той, так и с другой стороны приводят массу аргументов и контраргументов.

А вот то, что февральское восстание 1917 года началось именно 23 февраля, хотя и по старому стилю, общеизвестно. 23 марта 1917 года в Петрограде начались массовые забастовки рабочих заводов и столкновения бастующих с полицией. 27 февраля по старому стилю лейб-гвардейские Волынский, Литовский и Преображенский полки, подняв красные флаги и присоединившись к демонстрантам, начали вооруженное восстание. Так что, отталкиваясь от этих фактов, День Красной Армии теоретически можно было бы учредить не 23, а 27 февраля (или 12 марта по новому стилю). Но в данном случае речь о другом.

Армия всегда была стержнем российского государства. Для России иметь хорошую армию всегда было более актуальным, нежели иметь хорошую Конституцию.

Армия восполняла отсутствие Конституции, выполняла определенную конституционную функцию: она была единственным государственным институтом, за которым по факту признавалось право на смену главы государства.

Если недовольные императором силы приходили к выводу, что император переходит некоторые не прописанные где-либо, но предполагающиеся границы дозволенного, а общество затем узнавало что-либо на тему о «внезапном апоплексическом ударе» у самодержца, никто не только не протестовал, но и не проявлял сомнения в праве гвардейских полков решать участь монарха, который, по словам знаменитого русского историка Сергея Соловьева, в значительной степени обладал своей властью на правах «Князя Дружины».

За армией, если не законами (они в России всегда были непрочны), то обычаем было признано право, говоря современным языком, осуществлять ротацию государственной власти.

Петровские гвардейцы, встав на сторону Александра Меншикова, возвели на престол Екатерину I.

Петровские гвардейцы свергли Бирона и передали власть регента Анне Леопольдовне. Петровские же гвардейцы, признав моральный авторитет вышедшей к ним в гвардейском мундире «дщери Петровой» Елизаветы Петровны, провозгласили ее русской императрицей.

Гвардейцы низложили и убили Петра III и возвели на престол Екатерину Великую. Когда ее завещание не было выполнено и аристократия вместо Александра возвела на трон Павла I, гвардейцы по сути выполнили после смерти волю Екатерины, убив Павла и короновав Александра I.

В 1825 году гвардия впервые не сумела выполнить свою институциональную функцию и, обеспечив исполнение завещания Александра I, передать корону великому князю Константину. Власть получил Николай I. Именно с этого момента русская монархия медленно покатилась к своей гибели. Но и на Сенатской площади в декабре 1825 года гвардия не просто хотела привести на трон законного наследника – она уже требовала Конституции.

Кто знает, как сложилась бы судьба России, если бы она стала конституционной монархией с основным законом, написанным Никитой Муравьевым и гарантированным к исполнению волей гвардейских полков, состоявших в том числе из весьма образованных представителей русского общества.

Гвардия в России была основным институтом гражданского общества. Она впитывала его интересы (агрегировала их) и их же артикулировала, при необходимости - ударом штыка.

Этот институт потерпел поражение и практически был сломан в 1825 году. На смену его роли пришла роль государственной бюрократии, причем - далеко не в самом лучшем виде.

Русская армия всегда во многом была народной армией, выражавшей, в силу своего состава, интересы основных классов русского общества. Потерпев поражение в своем выступлении 1825 года, она вернула себе свою роль через более чем 90 лет, в ходе Февральской революции 1917 года.

В октябре того же 1917 года Императорский Павловский гвардейский полк во главе со своими офицерами опрокинул баррикады сторонников Керенского и взял Зимний дворец. В январе 1918 года гвардейские полки (к тому моменту – уже бывшие гвардейские полки) отказались поддержать Учредительное Собрание и признали власть ВЦИК и советского правительства.

В нормальной стране армия – это часть народа. Когда армия есть часть народа и состоит из его основных классов, она, с одной стороны, выражает ожидания народа, с другой стороны - является его вооруженной частью.

Что было высшей точкой развития римской демократии? Революция Мария-Цезаря, затянувшаяся на полвека, но закончившаяся передачей власти от аристократического Сената императорам.

Но кто такие те, старые императоры Рима? Это не монархи феодальной Европы. Это армейские вожди, завоевавшие популярность своими победами. Кем была римская армия того времени? Вооруженными свободными крестьянами. Тогда власть императоров была властью крестьянства. А императоры, получившие свои полномочия на время военного похода, были чем-то вроде русских казачьих походных атаманов. Кто хочет узнать, чем была бы Россия, победи армии Разина или Пугачева, может взглянуть на Римскую империю I века до н. э. и I века н. э.

Мао Цзэдун однажды сказал: «Винтовка рождает власть». Он сам не знал, насколько он был прав. Можно вполне было бы сказать: «Винтовка рождает демократию». Когда-нибудь еще предстоит задуматься над местом конструктора Калашникова в судьбе мирового национально-освободительного движения.

Собственно, демократия и родилась, в первую очередь, в форме военной демократии - самоуправления способных носить оружие.

Шведский демократический прорыв начала XX века стал возможен, благодаря реализации принципа «Один швед - одна винтовка – один голос».

Для чего американская Конституция закрепила право граждан свободно приобретать, хранить и носить оружие? Чтобы гарантировать право на сопротивление угнетению, возможность создания своего рода народной милиции как единственной гарантии против тирании.

Армия в России практически никогда не была наемной. Она так или иначе всегда была вооруженной частью народа. Авторитет русских монархов строился на их статусе предводителя этой части народа и первого защитника страны. Когда они стали терять эту роль, они стали терять авторитет.

Одна из основных причин делегитимации власти Николая II, кроме всего прочего, – две подряд проигранные войны и нерешенность крестьянского вопроса, то есть вопроса, жизненно важного для основной части армии.

Страна, которая ведет много войн, должна иметь постоянный источник пополнения армии надежными солдатами. Такими могут быть только свободные люди. То есть успешно воевать может только страна относительно свободных людей, страна, в которой в той или иной соответственной историческому времени форме имеется демократия.

Сама по себе война – это, конечно, ужасно, однако страна, которая мало воюет и живет торговлей, особенно продажей своего более или менее простого продукта, в той или иной форме закабаляет свое население, либо в той или иной форме утверждает рабство. Потому что дешевые рабочие руки ей нужны больше, чем солдаты.

Торговое общество открывает дорогу к авторитаризму и бессмысленной растрате своих богатств.

Воюющее общество, как это ни парадоксально, открывает дорогу к демократии и трате средств на развитие человека, поощрение искусства и образования.

Сильная и часто воюющая армия всегда рождает свободолюбие и демократию.