Вступление в ВТО еще аукнется российской экономике

Даже после вступления в нее поток требований не иссякнет – нас будут дожимать до требуемой «кондиции»

Россия вроде бы победила в «битве при ВТО». Но что она получит в итоге? Пока ничего существенного не предвидится, кроме туманных надежд, что одно станет дешевле на 3%, а другое – аж на целых 5%. Ну а что она потеряла или потеряет в ближайшем будущем? Тут картина вырисовывается более определенная. Потери многократно превзойдут выгоды.

Начнем перечислять их с «малого». Нашей стране пришлось уступить ВТО в вопросе железнодорожных тарифов для экспортно-импортных и транзитных грузов. С 1 июля 2013 года их станут возить по единой цене, пообещали наши переговорщики, ценообразование будет уравнено. И здесь рядовому гражданину непонятно, чего же ожидать – то ли перевозка внешних грузов уменьшится в цене до уровня внутренних, то ли внутренние грузовые тарифы подтянутся до уровня внешних. Если случится последнее, что более вероятно, то можно не сомневаться, что вслед за грузовыми поднимутся и пассажирские тарифы, поскольку «РЖД» всегда жалуется на их якобы убыточность. Это и будет нам первый «подарок» от ВТО.

Еще ВТО не нравится наше госрегулирование тарифов на электроэнергию. Пока Россия вроде бы убедила организацию в необходимости сохранить регулируемые тарифы для домашнего потребления, но как там обернется дальше, неизвестно. Не станем забывать, что многие генерирующие компании полны западным капиталом, чего так добивался Чубайс, а иностранные деньги давления на ВТО и наши государственные умы не ослабят. Если они вкупе с ВТО продавят резкое повышение розничных тарифов, это и будет «подарок» № 2.

Ну а третьим «подарком» станет рост внутренних тарифов на газ до уровня внешних. Логика у ВТО проста: российские предприятия, потребляя дешевый газ, производят продукцию, которая получается по себестоимости дешевле западной, и поставляют ее на внешний рынок. Получается, они пользуются скрытыми госдотациями, и конкуренция оказывается не совсем добросовестной. То, что наша промышленность, кроме сырья, металла и удобрений, на внешний рынок ничего не производит, в расчет не принимается.

В общих чертах картина вырисовывается следующая: мы получим незначительно подешевевшие (на 5-12%) импортные автомобили, продукты питания и ширпотреб, но рассчитаемся за это существенным ростом цен на пассажирские перевозки по железной дороге, электроэнергию и природный газ. Стоит ли оно того?

Продавливая членство России в ВТО, наши высшие чиновники, очевидно, полагали, что, несмотря ни на что, уж они-то получат личную коммерческую выгоду от открытия внешних рынков. Кажется, здесь у них тоже вышла промашка. ВТО не нравится бросающаяся в глаза любовь нашего государства к коммерции. Правительство России часто контролирует деятельность даже открытых акционерных обществ с госучастием и воздействует на них, указывают страны – участницы ВТО. Никакого особого контроля нет, успокаивает их российская сторона: когда государственный орган владеет акциями, он выступает в качестве обычного акционера, а не привилегированного. Исключение – «золотая акция», а наша Конституция препятствует монополизации и недобросовестной конкуренции, заверила Россия рабочую группу. Представитель России направил ВТО статистику, показывающую, как «невелико» фактическое участие госпредприятий в экономике и международной торговле.

Всем хороша эта статистика, кроме одного: в ней не указаны предприятия ТЭК. В таблице даны цифры лишь по строительству, связи, сельскому хозяйству, розничной торговле (все – не выше 10,5%), а также образовательным и социальным услугам. Иностранцы не поверили. «Ваше правительство представлено в советах директоров многих акционерных обществ – это и есть участие в коммерческой деятельности, а не правительственные функции», – отвечают в ВТО. Сошлись на том, что Россия присоединится к соглашению по правительственным закупкам, а госпредприятия будут все закупать и продавать исключительно на основе коммерческих соображений, без «какого-либо влияния правительства».

Когда же стали рассматривать «Газпром», хитрость с таблицей развеялась. В 2009 году доля рынка госмонополии составила 84% от общей добычи газа и 100% экспорта. Россия вынуждена была признать, что «Газпром» пользуется исключительными привилегиями в отношении экспорта, но сделки совершаются из коммерческих соображений.

Практика ценообразования «Газпрома» не может быть расценена как коммерческая, указывают члены ВТО: газ для внутреннего промышленного потребления продается по цене значительно ниже экспортной. Наши стали убеждать их, что внутренняя цена газа точно соответствует спросу, и если ее повысить, начнутся неплатежи.

Российское утверждение, что «Газпром» руководствуется коммерческими соображениями, «затруднено для понимания», жаловались члены ВТО. Наш представитель отбился: экспортная цена на газ не регулируется правительством, цены на поставку газа на экспорт согласуются между поставщиком и покупателем. Для ВТО «Газпром» будет считаться государственным торговым предприятием, пообещала российская сторона.

Но на этом дело не закончилось: ВТО копает глубоко. Она усмотрела, что крупнейший розничный банк России, Сбербанк, принадлежит ЦБ (у государства – 57,5% акций), а это – потенциальный конфликт интересов надзора и других обязанностей Банка России. Получается, что счета банка получают фактически неограниченные гарантии государства, решили они. Некоторые из членов ВТО выступили за то, чтобы вовсе лишить ЦБ права участвовать в капитале коммерческих банков, продав долю в Сбербанке. Другие предложили передать коммерческую деятельность ЦБ другому госоргану.

Но российская сторона не пошла на уступки: доля ЦБ в Сбербанке составляет 57,5%, но управляет ею подразделение, которое не исполняет функции банковского надзора, сказали наши переговорщики. Сбербанк – социально значимый банк, а его вкладчики – в основном пенсионеры, объяснили они необходимость присутствия государства.

В конце минувшего года российский премьер Владимир Путин говорил, что для вступления в ВТО России осталось согласовать «три незначительных вопроса» – промсборку автомобилей, импорт мяса и некоторые вопросы фитосанитарного контроля. Про железнодорожные тарифы, газ, электричество, госпредприятия и Сбербанк речь тогда не шла. Новые требования появились позже. Вернее, они уже назывались, потом о них забыли, затем опять вспомнили. Из этого можно заключить, что даже после вступления в ВТО поток требований не прекратится: нас будут дожимать до требуемой «кондиции» тихой сапой. И все ради того, чтобы наши производители металла и химудобрений могли попасть на внешние рынки на более льготных условиях, чем раньше. Не великовата ли цена?