Великая воровская система

Более половины всех коммерческих структур в стране нарушают закон, считает экономист Марат Мусин

То, что в России воруют много, известно всем. Но интересно, насколько много? Кто бы взял на себя труд определить размах воровства? Такой энтузиаст нашелся – им оказался профессор МГУ экономист Марат Мусин. По его подсчетам, в российском воровстве участвуют больше половины всех коммерческих структур. Они не платят налоги, используя для этого разные схемы, включая укрывательство денег в оффшорах.

В интервью радио "Комсомольская правда" профессор рассказал, что вместе со своими студентами и коллегами проанализировал работу более миллиона компаний, работающих в России. "Оказалось, что 738 тысяч из них в своей финансовой отчетности имеют признаки хищений и легализации. При этом в 80% случаев это сделали 5% самых богатых компаний. И если брать аналогию с ЮКОСом, то все первые лица этих фирм должны сесть на срок от 5 до 10 лет", - говорит экономист. Согласно полученным результатам, не воруют лишь около 500 тысяч фирм.

Бюджетные организации на этом фоне выступают белыми и пушистыми – воровства там вроде бы нет. Но не за счет исключительно высоких моральных качеств их работников, а просто потому, что там нечего украсть. Хотя примерно треть бюджетных учреждений, по данным профессора, втянута в сомнительные финансовые операции. Так, Мусин и его коллеги обнаружили почти 89 млрд рублей, "отмытых" для бюджетников через "фирмы-однодневки". "Руководители остальных увлеченно заносят деньги в высокие кабинеты, чтобы им выделили больше казенных средств. А там, где дают много, как известно, и крадут больше", - говорит он.

Коммерческие же структуры воруют устрашающими масштабами. Порядка 27% ВВП (примерно 15 трлн рублей) прошли мимо казны только за последние несколько лет. А если рассматривать данные за весь постперестроечный период, то вырисовываются невообразимые суммы.

"По неофициальным данным одного из финансовых ведомств, с 1992 года вывезли за рубеж около 3,17 трлн долларов (примерно 100 трлн рублей, или почти 10 годовых бюджетов нашей страны). Кроме того, есть и так называемые "карманные деньги", которые украдены через фирмы-однодневки и остались в России. Они пошли на то, чтобы купить дорогую машину, коттедж и так далее. Но за рубежом оседает примерно в пять раз больше", - рассказывает профессор.

И приводит пример, как все устроено. Тонна, скажем, целлюлозы продается на экспорт за 250 долларов, а по ту сторону границы она уже стоит 350 долларов. Разница остается в офшорной посреднической фирме, принадлежащей все тому же продавцу. А фирма эта не обязана платить в российскую казну ни копейки.

Экономист считает, что ухватить вора за руку не так уж и сложно. "Суть всех коррупционных схем в том, что на каком-то этапе вы должны деньги физически украсть. Вот эту точку и надо засечь. К примеру, если у вас подпольный цех по производству наркотиков, то наступает момент, когда вы должны вбросить эти грязные деньги в легальный сектор экономики. Возникает точка - фирма специального назначения. А у любой однодневки есть характерные особенности, которые отличают ее от честных компаний", - поясняет профессор.

Во вскрытой профессором системе воровства имеются два краеугольных камня – оффшоры и однодневки. Оффшоры, по большей части, обслуживают экспортеров, коими являются крупные сырьевые компании, а однодневки, работающие внутри России – всех остальных.

Суть их деятельности проста и незатейлива. По липовым договорам на счета фирмы-однодневки загоняются безналичные деньги, а она превращает их в наличные и с этим мешком (мешками) отбывает в неизвестном направлении. Все, больше от нее ни ответа, ни привета. Однодневка, зарегистрированная, как правило, на украденный паспорт либо паспорт спившегося бомжа, выполнив свою функцию, исчезает, лопается, словно пузырь на воде, не заплатив государству никаких налогов и не рассчитавшись – официально – с партнерами. На ее место приходит другая однодневка, созданная по другому краденному (бомжовскому) паспорту, а на место той – третья, и так без конца.

Любая однодневка возникает и исчезает не по своей прихоти, а создается специально для подобных операций - когда легальными фирмами, а когда и самими банками. Словом, в ее появлении заинтересовано множество лиц, остающихся потом в тени. Более того, существуют мелкие банки, которые занимаются исключительно обналичкой, и клиентами которых являются одни лишь однодневки. Выявить их несложно, если присмотреться к их балансам, где отражается подозрительно большое движение наличных денежных средств на фоне чахлого состояния всех остальных операций. Контролирующие органы могли бы легко это сделать и прихлопнуть такие конторы одним махом, но они продолжают работать. Попробуйте угадать, почему.

Если убрать из нашей экономики «черную» (неучтенную) наличку вместе с фирмами-однодневками (они же «помойки»), система откатов и распилов просто встанет. Заносить в кабинеты кейсы с деньгами и отправлять деньги на зарубежные счета чиновников, так чтобы не оставалось никаких следов, станет невозможно. Получается, в их существовании заинтересованы все.

И бесполезно, как предлагает Мусин, заменять старых вороватых чиновников новыми – молодыми и честными. Без толку поощрять честных предпринимателей сокращением налогов и другими льготами. Пока существует система, она будет развращать всех. Наличные деньги такая вещь, что не больно-то хочется их где-то декларировать. Только переход к безналичным расчетам с помощью пластиковых карт везде, где только можно, способен как-то помочь делу. Вместе, разумеется, с гонениями на занимающиеся обналичкой банки и фирмы-однодневки. Но пока ни о чем таком власти даже не заикаются, а пластиковыми картами в торговых точках рассчитываются редкие чудаки.