«Фурсенко школы мало – ему надо еще наши семьи развалить!»

Эксперт считает, что «социальный патронат» сегодня – это элемент ювенальных технологий

Министерство образования и науки решило заняться самым святым – семьями, а вернее, их сохранением. Об этом накануне на съезде уполномоченных по правам ребенка заявил глава ведомства Андрей Фурсенко. В министерстве считают, что неблагополучие в семьях надо выявлять как можно раньше, чтобы предотвратить неблагоприятные последствия, избежать распада семьи, т. к. страдают в этом случае прежде всего дети.

Фурсенко, объясняя необходимость серьезной профилактической и законодательной работы, рассказал, что в России ежегодно отменяется более 8000 решений о передаче ребенка в семью. «В 2010 году 8012 решений отменены, причем большая часть – по инициативе замещающих родителей, 28 решений – по причине жестокого обращения с детьми», –  слова министра. Он добавил, что только за прошлый год 55 000 человек были лишены родительских прав. В связи с этим Минобрнауки решило закрепить законодательно новую форму профилактической работы – социальный патронат. Соответствующий законопроект уже разрабатывается в стенах ведомства. По мнению министра, социальный патронат – это «когда представители органов опеки идут в семью, чтобы ее сохранить». «Думаю, законопроект будет принят», – резюмировал Фурсенко.

Впрочем, социальный патронат – это вовсе не новая форма работы с семьями: на региональном уровне она уже закреплена законодательно. Так, согласно Закону Москвы № 12 от 14.04.2010 «Об организации опеки, попечительства и патронажа в городе Москве», социальный патронат – это «комплекс мероприятий, направленных на содействие нормальному воспитанию и развитию ребенка (детей), сохранению за ним (ними) родительского попечения». Эта работа осуществляется уполномоченной организацией на безвозмездной основе.

Видимо, Минобрнауки решило создать соответствующий закон, который будет действовать по всей стране. Однако даже сейчас работа по социальному патронату нуждается в корректировке, о чем  рассказала Наталья, специалист по работе с семьями одного из районов Архангельской области. По ее словам, в настоящее время в районе такая профилактическая работа не организована должным образом. «Должно быть создано какое-то отделение системы профилактики, а у нас есть только один специалист. Согласно постановлению, по которому мы работаем, в семью надо сделать выход в течение трех дней, а у нас даже транспорта нет для этого. Тем более протяженность нашего района очень большая, есть заречные поселки и деревни, куда надо выезжать. Пока мы не видим даже возможности, как работать по этому постановлению», – рассказала Наталья. Она посетовала, что в одиночку не успевает обработать весь необходимый материал, а значит, не получается выявить в районе все неблагополучные семьи, в итоге страдают дети. «В прошлом году было выявлено 18 неблагополучных семей, в 2009 году их было 29, в этом году мы уже выявили более 18 семей, но год еще не закончился. Если бы у нас было больше специалистов, то выявляемость была бы еще больше. На наш район хватило бы, в принципе, и двух специалистов. Также следовало бы обеспечить нас транспортом», – заключила специалист.

Кроме этого, министр отчитался о выполнении поручения президента Дмитрия Медведева. Министерство уже разработало и направило в Госдуму законопроект, согласно которому люди, желающие принять в свою семью на воспитание ребенка, оставшегося без попечения родителей, будут обязаны проходить специальную подготовку. В документе прописана примерная программа по подготовке кандидатов в усыновители и опекуны. Однако от нее будут освобождены близкие родственники и те, кто уже является усыновителем или попечителем и состоит на хорошем счету. В настоящее время такую подготовку проходят только по желанию. По словам министра, в тех семьях, которые прошли эту программу, возврат детей «практически ничтожен».

Фурсенко заявил, что регионы уже начали подготовку служб содействия семейному устройству, к 2015 году они должны появиться в каждом субъекте без исключения. В то же время министр напомнил, что с каждым годом количество детей, нуждающихся в усыновлении, снижается. Если в 2010 году таких детей насчитывалось 134 000, то в 2006 году их было 177 000. Кроме того, все меньше российских детей передают на усыновление в США, отдавая предпочтение соотечественникам.

Председатель совета Всероссийского сообщества многодетных и приемных семей России «Много деток – хорошо!» Татьяна Боровикова прокомментировала  предложение Андрея Фурсенко по введению по всей стране такой формы работы с семьями, как социальный патронат:

– Мы знаем об этих мерах. На самом деле родители очень обеспокоены, потому что это приводит к тому, что проводят т. н. рейды в семьи, пишут акты, что ребенок, например, живет в неподобающих условиях. Фактически это – антиконституционное вмешательство в семью, развитие ювенальных технологий в школах, когда через классных руководителей, социальных педагогов устраивают проверки. Они пишут, что таким образом они помогают многодетным семьям.

Социальный патронат ведет к разрушению семей, к тому, что люди просто боятся заводить детей, поскольку это рискованно, опасно. Сейчас депутаты говорят о том, что государственное вмешательство в семью будет увеличиваться, Фурсенко об этом говорит. Мы против, чтобы лезли в наши семьи, школы. Считаем, что это – программа, которая ведет к разрушению семьи, а реально помочь не может. Это воспринимается крайне негативно, когда с улицы пришли какие-то люди и начали указывать, как вам жить и детей воспитывать.

На самом деле очень жесткая ситуация с социальным патронатом в школе, потому что это – конкретная ювенальная технология: посадить на крючок, взять под тотальный контроль семью.

– А как тогда стоит работать с неблагополучными семьями?

– Надо создавать инфраструктуру. Нет абсолютно никаких механизмов помощи неблагополучным семьям: не помогают кормить детей, нет благотворительных столовых, центров поддержки. Тогда о чем мы вообще говорим? «Помощь» государства семьям – это объявить их неблагополучными, поставить клеймо и забрать детей. Никто не пробует помогать неблагополучным семьям, найти им работу. В конце концов, был в России опыт – дома трудолюбия Иоанна Кронштадтского: там был жесткий режим, где все работали и жили по определенным правилам. Хорошо, если вы считаете, что семья неблагополучная, то поставьте ее в такие условия, когда она будет вынуждена стать благополучной, потому что никто не хочет потерять детей.

Я не говорю о тех случаях, когда совсем законченные наркоманы и пьяницы – такие тоже есть. Вот туда социальный патронат ходить боится почему-то. Тетеньки из опеки туда не ходят и говорят: «У нас тоже дети есть, нас в этом наркопритоне ножом пырнут». Вот там дети как сидели, так и сидят. И сколько мы делали всяких заявлений, что там речь идет об изъятии, уже и соседи говорят, но они отмахиваются и отвечают, что им туда не надо. А в благополучные семьи, которые просто бедные, они лезут: социальный патронат, права ребенка, рейды... Родители сейчас бурлят.

– Правильно ли я понимаю, что социальный патронат нужен, но в другом направлении?

– Социальный патронат сейчас деструктивен, т. е. он существует не в тех формах, в которых он может оказать помощь. Я не видела ни одну семью (а я общаюсь с большим количеством людей), которой через социальный патронат хоть в чем-нибудь помогли. Я не видела, чтобы детей устроили в музыкальную школу, бесплатно определили в бассейн. Я не видела, чтобы кто-то предложил кормить детей или погасил долги.

Поэтому для нас социальный патронат и все, что говорит Фурсенко, да еще и на съезде для уполномоченных по правам ребенка, – все равно что красная тряпка для быка. Это – настолько вопиющие вещи, которые отвращают людей от власти, провоцируют агрессивность по отношению к власти. Люди не просто не хотят идти голосовать за «Единую Россию» – они уже готовы на улицу выйти, потому что в их семью лезут, притом, что ничем не помогают. Государство не выполняет свои социальные обязательства. Фурсенко надо бы в школах порядок навести, а он в социальный патронат полез. Ему школы мало, ему надо еще наши семьи развалить!